На одном из предприятий «Газпрома» в Башкортостане 9 мая вспыхнул пожар. Боевой беспилотник атаковал установку каталитического крекинга на предприятии «Салаватнефтеоргсинтез». Российские власти официальное не называют БПЛА украинским, но факт атаки признают. Глава Башкирии Радий Хабиров заверил, что завод работает в штатном режиме.
На следующий день, 10 мая, Минобороны России отчиталось о пяти сбитых украинских дронах. При этом в сводке ведомства не был указан пожар на НПЗ «Первый завод» в Калужской области. Факт происшествия подтвердил губернатор Владислав Шапша, по словам которого, на территорию завода «упал» БПЛА.
Всего с начала войны Киев атаковал российские НПЗ около 40 раз, подсчитали СМИ. Из-за ущерба значительная часть мощностей заводов была переведена в режим аварийного простоя. По данным аналитического агентства Kpler, украинские удары уже привели к рекордному снижению морских поставок мазута и нефти из России.
Так, поставки мазута упали на 24% по сравнению с апрелем прошлого года — до 815 тысяч баррелей в сутки. Экспорт нефти сократился на 20% — до 322 тысяч баррелей в сутки. Показатели стали самыми низкими с момента наблюдения компанией, то есть как минимум с 2017 года.
Директор Украинского института анализа и менеджмента политики Руслан Бортник рассказал TRT на русском о том, какие последствия будет иметь вывод из строя НПЗ.
— Насколько серьезно это может подорвать российскую экономику?
— Урон может доходить до нескольких десятков миллиардов долларов. Цены на бензин и дизельное топливо в России могут вырасти, что станет элементом социального недовольства и способствовать усилению инфляции.
Но пока этого не произошло. Несмотря на определенный рост цен, украинские удары по российским НПЗ не дали ощутимого военно-экономического и военно-политического эффекта.
— Как вывод из строя российских НПЗ влияет на ситуацию на фронте?
— Пожалуй, полный вывод из строя НПЗ в европейской части территории России мог бы привести к усложнению российской логистики в части обеспечения топливом армии. Но сомневаюсь, что столь масштабную операцию можно провести украинскими силами, эта цель пока недостижима.
Потенциально рост цен на бензин и дизель скажется и на увеличении военных издержек. Также он формирует определенное недовольство внутри России и некоторое чувство уязвимости, что российская власть не способна в полной мере защитить объекты своей критической инфраструктуры.
На фронт это вряд ли повлияет, поскольку в России достаточное количество НПЗ находится в зоне недосягаемости украинских дронов и ракетных систем. Но это имело бы успех, если бы Украина параллельно смогла разрушить российскую логистику: железную дорогу, ключевые мостовые переходы.
— Президент Украины Владимир Зеленский отмечал, что западные партнеры должны поддерживать удары по российской инфраструктуре в ответ на обстрелы украинских территорий. Почему не все союзники поддерживают эти действия?
— Для этого есть несколько причин. В Европе и США идут выборы, а колебание цен на топливо может иметь влияние на ход избирательной кампании действующих правительств. Если Россия сократит поставки топлива на международные рынки, то цена на него вырастет.
Есть и такой момент: ключевые российские компании, например «Роснефть» или «Газпром», в том числе являются собственностью иностранных инвесторов. Очевидно, что они выступают против разрушения собственных инвестиций.
Также есть опасения, что Россия может ответить на удары по ее энергетической инфраструктуре и создать полноценный энергетический кризис, посчитав, что за ударами стоит Запад. Правительства США и ЕС могут пытаться дистанцироваться от этих атак, чтобы избежать обвинений в причастности к ним со стороны России