14 августа 2018 года в Каире задержали студентов из России, которые приехали в Египет учиться. Часть из них отпустили, а четверо уроженцев Ингушетии – Исмаил Чемурзиев, Илез Аушев, Али Дзейтов и Рамазан Плиев остались под арестом. Судьба пятого их друга Хизира Дугиева и вовсе неизвестна.
Помимо них в египетской тюрьме содержалась россиянка кыргызского происхождения, мать пятерых детей Зульхумур Салиходжаева. 9 апреля 2019 года им предъявили обвинения в экстремистской деятельности.
Заявления с требованием освободить россиян многократно озвучивались посольством России в Египте, высказался по этому поводу даже министр иностранных дел России Сергей Лавров. В итоге Салиходжаеву, Чемурзиева, Аушева и Плиева 26 января депортировали в Россию, Дзейтова и еще одного россиянина из Кабардино-Балкарии Артура Шаова оставили за решеткой. Издержки авторитарно-диктаторских систем: если отпустить всех, то получится, что виновны сами...
Крик о помощи
7 февраля Али удалось передать из тюрьмы письмо родителям, в котором он, находясь в полном отчаянии, взывает о помощи. Оно адресуется неопределенному кругу лиц и СМИ. Родители Дзейтова передали обращение в редакцию TRT на русском.
Дзейтов сообщает, что его дело передано в суд, но даже по прошествии 2,5 года он не знает, в чем его обвиняют и как ему защищаться. И это если не говорить о том, что суды в Египте длятся годы.
Сейчас он находится в каирской тюрьме «Истикбал Тора». В письме он подробно описывает день задержания российских студентов, которое проводилось в виде спецоперации с перекрытием жилых кварталов и с участием вооруженных отрядов спецназа.
«14 августа 2018 года, где-то в 4 часа вечера, когда я вернулся из университета, я вдруг увидел, как район, в котором мы живем, полностью окружен полицией и гражданскими. После того как мы зашли к себе в квартиру, через некоторое время к нам ворвались неизвестные вооруженные люди, среди которых мы увидели и женщин. Они были как в военной форме, так и в гражданском. Они начали раскидывать наши личные вещи. На наш вопрос, что происходит, отвечали: «Узнаете», – пишет Дзейтов.
«На нас надели наручники, – продолжает он, – это было не задержание, а похищение. Никто из ворвавшихся к нам не представился и не назвал причину происходящего. Нас вывели во двор и повели к транспорту. Мы увидели, что всех русскоязычных студентов собирают здесь же. Это были молодые парни, женщины с детьми, они спрашивали прохожих, где живут русскоязычные, и забирали таким образом всех».
Всем задержанным завязали глаза и повезли в неизвестном направлении. Али описывает отношение силовиков как очень жесткое. Их доставили в неизвестное место и развели по одиночным камерам. После последовал допрос с неизвестными людьми. Помимо общих вопросов о том, кто их родители, на что они живут, почему находятся в Египте, спрашивали о Хизире Дугиеве и о других задержанных студентах.
«От безысходности и безразличия мы начали потихоньку сходить с ума»
Им сообщили, что они обвиняются в экстремизме. После первого допроса, ничего более не предъявляя, не допрашивая и даже не интересуясь их ситуацией, молодых людей продержали 5,5 месяца, как описывает Али, «в ужасных условиях».
«На почве неизвестности и безразличия по отношению к нам мы начали потихоньку сходить с ума. Когда поняли, что это будет продолжаться, мы объявили голодовку, а я вскрыл себе вены. По истечении этого времени нас определили в тюрьму. Там уже к нам приехали родители, которые до этого времени не знали, где мы, что с нами. Отношение к ним тоже было очень грубым, на свидание отводили всего лишь 5-10 минут, о передачках речи и не шло», – рассказывает в своем письме Дзейтов.
«Прошло два заседания по нашему делу. На которых абсолютно ничего не говорили. После второго заседания, мы объявили голодовку, – добавляет он. – Спустя две недели за эту «выходку» нас наказали карцером. Было холодно, условия в нем были очень жесткие, спали мы на бетоне, и тем не менее голодовку мы не прекращали. Впоследствии мы несколько раз повторяли голодовку, но реакции со стороны начальства тюрьмы не было никакой».
Власти не пускали к россиянам на протяжении года даже консула. Не было никакой реакции египетских властей даже после личного вмешательства в судьбу россиян министра иностранных дел России Сергея Лаврова, отмечает студент.
По закону Египта, под стражей по подозрению можно содержать не более двух лет. Но после вооруженного переворота новый глава государства генерал Абдул-Фаттах ас-Сиси объявил чрезвычайное положение. В тюрьмы попали многие его политические оппоненты. Это распространяется и на всех остальных задержанных. В этой связи россиян могут держать за решеткой неопределенный срок.
Надежда и вновь отчаяние
«17 января в 12 часов [ночи] нас разбудили и объявили, что пришли некоторые документы на нас и что нас освобождают. Но к моему большому сожалению, по непонятной причине, именно меня не оказалось в списке… На мой вопрос: «А почему меня не отпускают?», – сказали, что ничего не знают. Опять неизвестность и большое отчаяние. И все-таки я до последнего надеялся, что произошла какая-то ошибка и что меня тоже освободят, так как на протяжении всего этого времени у нас все было одинаково, никаких различий к нам они не делали».
«На второй день меня отвели в кабинет, там мне сказали, что мое дело передается в суд, мягко говоря, я был шокирован, ведь я, как и мои земляки, которых отпустили домой, был обычным студентом. Я никогда не совершал никаких правонарушений. Так за что меня собирались судить?! Но даже на этом этапе мне не сказали, за что судят-то», – рассказывает Дзейтов.
Молодому человеку протянули бумаги с требованием подписать их. Али, конечно же, этого не сделал, заявив, что не намерен подписывать сомнительные бумаги, потому что боится за свое будущее.
«На этой почве у нас произошла словесная стычка, после которой меня повели обратно в камеру. Когда я выходил из кабинета, я услышал, как кто-то из них произнес: «У нас есть тот, кто за него подпишет это». Далее я узнал от адвоката, что на самом деле нас обвиняли в шпионаже, хотя, насколько мы знали, нам предъявляли «подозрения по экстремизму…»
«Адвокат, – пишет Дзейтов, – был крайне удивлен, почему меня не освободили с остальными фигурантами этого дела и как вообще без всяких доказательств мое дело можно передать в суд, но напомнил, что, когда нас задержали, от правоохранительных органов разошлась информация о том, что задержана группа шпионов из России, и теперь, даже не имея абсолютно никаких доказательств, хоть кого-то из нас надо судить, чтобы не развалить дело».
Дело студента передано в египетский суд «амн-давл тавариъ» – это разновидность судов, решения которых обжаловать невозможно.
«Даже если я умру, они не обратят внимание, и даже не поймут, что это по их вине, как это случилось с гражданином России Алиханом Казымовым, который умер в прошлом году. И Хизир Дугиев, который пропал в тот же день, когда нас задержали, и до сих пор неизвестно, где он, и с итальянским студентом Джулио Реджени, который также умер под пытками, и с гражданином США Мустафой Касымом, который умер в госпитале тюрьмы «Люман Тора» спустя 3 месяца после того, как объявил голодовку, и со многими другими».
«Я прошу обратить внимание на грубейшие, безосновательные нарушения моих прав. Видя безвыходность ситуации, в этом письме я прошу вас всех, неравнодушных людей и людей богобоязненных, готовых ради Всевышнего помочь мне, ни в чем не виновному человеку, студенту, который абсолютно ничего наказуемого законом не совершил, которого вот уже в течение 2,5 года дома ждут безутешные родители! Я очень надеюсь на успешный исход этого дела, иншаАллах! Все в руках Всевышнего!», – завершает свое письмо Али Дзейтов.
Под письмом стоят подписи также заключенного в тюрьму россиянина Артура Шаова и гражданина США Шихаба Мухаммеда, которых Дзейтов указал как свидетелей этого обращения.
Буквально спустя два дня, 9 февраля, после того, как он отправил на волю свое обращение, в камеру к заключенным ворвался спецназ с целью проведения обыска. Самих арестованных заковали в наручники и, как полагают родные Дзейтова, поместили в карцер.
«Али смог передать записку, которую нам переслали. Единственной причиной, по которой к ним ворвались, он называет свое обращение. Очевидно, египетские власти как-то об этом узнали», – рассказала в комментарии TRT на русском мать студента Малика Дзейтова.