Из-за строительства железной дороги Баку-Тифлис еще во второй половине XIX века население этого региона потихоньку стягивалось к появившимся станциям. Так образовалось мое родное село на равнине, а горы, откуда спустились мои предки, стали территорией Армении спустя почти полвека в 20-х годах ХХ столетия. Однако это еще не конец исхода. На рубеже ХХ-XXI веков началась массовая миграция в крупные города, в основном российские, и это село начало пустеть, несмотря на высокую рождаемость. Однако такова судьба сел и деревень во всех частях света.
Жизненно важные ресурсы – энергетику, воду, продовольствие и пр. – города берут с окружающих территорий. Если же это город-страна, как, например, Сингапур, то он, например, покупает воду в Малайзии для того, чтобы поливать у себя газоны. В России и странах СНГ хватает собственных ресурсов. Они в избытке и в пустующих территориях. Однако города богаче сел по еще одной важной причине – крупный рынок требует углубления разделения труда.
Если у вас спрос на сотни товаров в день, то вам потребуется набрать больше рабочих и распределить обязанности. Таким образом вы увеличите добавленную стоимость, потому что скорость доставки и наличие товаров массового потребления увеличат объем вашего бизнеса. Рост добавленной стоимости повысит спрос на квалифицированных работников, количество которых всегда будет ограничено. Так город высасывает из сел еще один важнейший ресурс – человеческий.
Однако эта тенденция характерна не только для России и СНГ, которые следует рассматривать вместе, так как экономики этих стран тесно связаны, а потому и тенденции в вымирании деревень тоже будут коррелироваться. Ярчайшим примером здесь являются прибалтийские страны, которые давно вышли из СНГ и стали членами Евросоюза, интеграционного объединения, закрытого для других стран. Однако ни границы, ни большое количество санкций и контрсанкций, наложенных как прибалтийскими странами, так и Россией друг против друга, не позволили разорвать экономические связи. Мы видим, что, несмотря на все эти ограничения, Россия остается крупнейшим торговым партнером этих стран, хотя их население мигрирует в страны Западной Европы. Все сектора экономики, которые приносят наибольший доход в их казну, притягивают к себе основную долю рабочей силы, опустошая села, а те, для которых не хватило места, мигрируют преимущественно в страны ЕС за счет открытых границ. Экономика в наши дни борется и за рабочие руки.
В Грузии и Украинe похожая картина, но с одной лишь разницей – основной поток миграции из этих стран идет в Россию, что создает, помимо экономических, еще и гуманитарные связи.
Если же смотреть на все страны мира, то заселенность деревень и сел не падает, вероятно, лишь в странах Африки (и то не всех) и Южной Азии, где все еще наблюдается демографический рост. В статье Вымирание и депопуляция России: почему маткапитала недостаточно этот вопрос был уже рассмотрен – везде, где урбанизация превышает 60% – начинает падать рождаемость.
Тем не менее, в России ситуация сложнее, чем в других развивающихся странах. Если в СНГ уровень урбанизации ниже, а в селах рождаемость выше, то при хронически высоком уровне безработных новые рабочие руки некуда деть, и эти лишние руки уезжают в российские города, где не только наивысший уровень жизни и доходы среди этой группы государств, но и катастрофическая нехватка рабочих из-за сокращающегося трудоспособного населения в самой России. При этом тренд на падение рождаемости очевиден и в СНГ, из-за чего рано или поздно некем будет заполнять дефицит трудовых мигрантов в России.
Тем не менее, чем выше спрос – тем выше и цена. Это еще больше увеличивает разницу в доходах между городами и селами. Стоит при этом помнить, что в Москве и Московской области живет около 15% населения России, в то время как во всех деревнях и селах – чуть более 20%. По этой причине у деревень и сел не остается никаких надежд на то, что власти обратят на них должное внимание, так как для правильной статистики проще обустроить города, чем тянуть водопровод и канализацию в село, где живут преимущественно пенсионеры и которые (села) скоро опустеют. Результат: там, где высокая доля сельского населения, ниже уровень жизни.
Довольно ярко это просматривается в Дагестане, Чечне, Карачаево-Черкесии, Адыгее и Алтае, где большая часть населения живет в селах. В Кабардино-Балкарии, в свою очередь, сельское население составляет 48%, а в Ингушетии – 45%. Однако надо помнить, что в этих регионах живет менее 10% населения России, и в основном именно в этих субъектах рождаемость выше, чем средняя по России. Рекордсменом, пожалуй, является Алтай, где самый низкий уровень урбанизации: из 220 тыс. жителей 156 тыс. живут в сельской местности. Алтайский край (43%) и Краснодарский край (45%) также отличаются высокой долей сельских жителей на небольшое количество населения. И наконец, именно в этих регионах, как правило, наблюдается высокий уровень безработицы.
Около трети населения являются сельчанами в таких субъектах, как Чукотский и Еврейский автономные округа, Республики Хакасия, Марий-Эль и Северная Осетия-Алания, Орловская и Амурская Области, Мордовия, Курганская область, Саха-Якутия, Бурятия, Астраханская Область, Тамбовская Область, Забайкальский край, Курская и Липецкая области, Чувашия, Пензенская и Тюменская области, Удмуртия, Белгородская и Ленинградская области, Крым, Башкортостан и Оренбургская и Воронежская области. Однако и эти субъекты тоже не являются крупнейшими по населению, и отток населения зачастую так же высок в большинстве из них.
Интересно также и другое. Доля горожан в третьем поколении в России составляет всего 20%. Это значит, что вымирание деревень резко ускорилась за последние 20-30 лет. При этом если в странах третьего мира рождаемость опережает спрос на рабочую силу, то в России доля такого населения ничтожно мала.
Тем не менее, естественный прирост населения России не самый низкий из стран СНГ. Как известно, в Украине и Беларуси наблюдается самый высокий уровень убыли сельского населения, при том что в городах он также падает. В странах Центральной Азии и Азербайджане все еще наблюдается рост, однако он замедляется как в селах, так и в городах, что означает, что и эти страны тоже движутся к старению населения, что негативно отразится на объеме потребления, тормозя экспорт, в первую очередь, российской продукции.
Теоретически у страны есть средства, чтобы обеспечить подавляющее большинство деревень и сел всей необходимой инфраструктурой, начиная от газа и заканчивая школой и больницей. Более того, в деревнях выше рождаемость, и она никак не связана с маткапиталом. Однако проблема лежит в другой плоскости. Не пройдет и 10 лет, как некоторые из этих сел опустеют, а траты на инфраструктуру окажутся бесполезными. Более того, как бы цинично это не звучало, но деревни в наши дни полезны мировой экономике лишь для воспроизводства населения, а не как источник роста промышленного производства или финансовых рынков, а потому, когда число сел начнет падать даже в странах Африки и Азии, то избежать стагнации мировой экономики все равно вряд ли получится. Деревня – это кузница, без которой разрушаются традиционные ценности, а потому ее вымирание грозит привести к вымиранию человеческого рода.