Недавний визит министра иностранных дел Германии Анналены Бербок и ее французского коллеги Жан-Ноэля Барро в Дамаск вызвал волну обсуждений не только по поводу заявленных целей поездки, но и из-за символического эпизода, связанного с рукопожатием.
В центре внимания оказались не только политические требования Запада к новой сирийской власти, но и вопросы дипломатического протокола и роли женщин в политическом процессе.
Рукопожатие
Во время прибытия европейских министров их встретил фактический лидер Сирии и глава движения «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ) Ахмед аш-Шара, более известный под своим военным именем Абу Мохаммед аль-Джулани. Он протянул руку Жан-Ноэлю Барро, однако отказал в рукопожатии Анналене Бербок.
Этот момент вызвал оживленные дебаты о политических традициях и протоколах. Немецкое издание Bild окрестило произошедшее «скандалом рукопожатия», подчеркивая, что гендерный аспект ситуации привлек особое внимание.
Бербок отреагировала сдержанно, отметив, что отказ был ожидаемым, и напомнила, что главной целью ее визита было обсуждение прав женщин и меньшинств.
В свою очередь Барро подчеркнул, что акцент поездки лежал не на символических жестах, а на решении фундаментальных вопросов, касающихся безопасности и политического перехода в Сирии.
В заявлении в соцсети X французский министр также сообщил, что получил заверения от новых сирийских властей о «широком участии женщин в политическом переходе».
Барро также акцентировал внимание на ключевых вызовах, стоящих перед Сирией. Он также предостерег от чрезмерного влияния иностранных держав, таких как Россия и Иран, которые на протяжении многих лет поддерживали режим Башара Асада.
«Сирия, безусловно, нуждается в помощи, но она должна оставаться суверенной», — заявил Барро, добавив, что будущее страны принадлежит исключительно народу Сирии.
Вице-канцлер Германии и министр экономики Роберт Хабек назвал визит «сильным сигналом общей европейской внешней политики». Он подчеркнул, что Сирия получила шанс пойти новым путем после десятилетий насилия и несправедливости, хотя также подчеркнул, что взаимодействие с новыми властями должно быть осторожным, чтобы избежать повторения ошибок прошлого.
На фоне визита сирийские власти начали активно восстанавливать дипломатические связи с внешним миром. Министры временного правительства Сирии, включая главу МИД Эсаада аш-Шейбани, посетили Катар — первая официальная поездка в страны Персидского залива после свержения Асада. Катар и Турция первыми объявили о возобновлении работы своих посольств в Дамаске, что говорит о постепенной легитимизации новой власти на международной арене.
В то время как главными вопросами остается возможность Сирии стать примером успешного политического перехода, западные СМИ вновь акцентируют внимание на второстепенных деталях.
Ранее западные СМИ активно муссировали вопрос о возможной легализации алкоголя в новой Сирии, превращая его в символический индикатор будущего страны. То есть после десятилетней войны, разрушившей Сирию, с последствиями в виде полумиллиона погибших и миллионов беженцев, одной из первых тем, затронутых западными журналистами, стал вопрос о разрешении спиртного в новой Сирии.
Неудивительно, что провокационный вопрос о легализации алкоголя вызвал острое внимание: ответ лидера Ахмеда аш-Шара мог бы быть истолкован в западных СМИ как подтверждение «неготовности» Сирии к цивилизованному миру. Однако подобный подход уводит дискуссию от главного — долгосрочных решений, способных действительно повлиять на судьбу сирийского народа.
Теперь же акценты сместились к теме женских прав, но общий подход остался неизменным: западная пресса продолжает игнорировать региональную специфику и первостепенные проблемы, с которыми сталкивается Сирия. Этот дискурс больше напоминает стремление уложить сложную реальность в рамки привычных стереотипов. Подобные вопросы, казалось бы, касающиеся второстепенных деталей, на самом деле отражают укоренившееся в западной политике ощущение культурного превосходства. По сути, это не более чем очередное перекладывание «цивилизационных критериев» на Сирию.
Таким образом, инцидент с рукопожатием, чем-то напомнивший о «диванном скандале» 2021 года, когда Урсула фон дер Ляйен оказалась без места на встрече в Турции, демонстрирует глубокие культурные и политические разрывы между Востоком и Западом.
Вопрос теперь заключается не только в том, чего хочет Запад от новой Сирии, но и в том, готова ли новая Сирия подать руку Западу — как в буквальном смысле, так и в метафорическом. Отказ нового главы Сирии пожать руку немецкому министру, протянув ее при этом французскому коллеге, стал своего рода символическим эпизодом в том плане, что подчеркнул непростую динамику взаимоотношений между Западом и Востоком. Похоже, Сирия готова к сотрудничеству, но на своих условиях, не пренебрегая собственными принципами.