90-минутный телефонный разговор между Дональдом Трампом и Владимиром Путиным стал политическим землетрясением, отголоски которого сотрясли не только Киев, но и европейские столицы. Внезапность этого контакта и последовавшие заявления о скорых переговорах в Саудовской Аравии вызвали волну тревоги среди союзников США.
«В Кремле сегодня пьют водку прямо из бутылки. Это был великий день для Москвы», — эмоционально охарактеризовал ситуацию бывший советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон. Его слова отразили настроения значительной части олдскульного западного истеблишмента.
Особенно показательной стала реакция бывшего министра обороны Великобритании Бена Уоллеса. В своей статье для The Telegraph он провел тревожные исторические параллели между предстоящей Мюнхенской конференцией по безопасности и печально известной конференцией 1938 года, когда западные державы фактически санкционировали расчленение Чехословакии нацистской Германией.
«Запах умиротворения снова возвращается в Мюнхен», — написал Уоллес, зловеще напоминая знаменитые слова Черчилля: «Вам был дан выбор между войной и бесчестьем. Вы выбрали бесчестье и получите войну».
Реакция европейских лидеров была практически единодушной. «Если соглашение будет достигнуто за нашей спиной, оно просто не сработает», — заявила глава европейской дипломатии Кая Каллас. Министр обороны Германии Борис Писториус подчеркнул, что европейцы должны быть за столом любых разговоров о создании нового мирового порядка и не должны сидеть за «детским столом».
Президент Украины Владимир Зеленский, пытаясь сохранить дипломатический тон, все же выразил обеспокоенность тем, что первый звонок Трампа был адресован именно Путину. «Любые двусторонние переговоры об Украине без нас мы не будем принимать», — подчеркнул он, добавив, что европейцы также должны быть за столом переговоров.
Особую тревогу в Киеве и Брюсселе вызывают заявления из окружения Трампа. Министр обороны Пит Хегсет заявил в Брюсселе, что возвращение к границам 2014 года «нереалистично», а членство в НАТО не стоит на повестке дня. Более того, США не планируют размещать свои войска в Украине для обеспечения гарантий безопасности. Якобы гарантии безопасности Украине должна давать Европа.
Впрочем, чтобы понять неспособность европейцев самостоятельно обеспечить безопасность, достаточно посмотреть на текущее состояние европейских вооруженных сил. Несмотря на все заявления об укреплении обороноспособности, численность Бундесвера в прошлом году сократилась до 181 500 человек. Франция располагает 203 тыс. военнослужащих во всех видах войск, а Великобритания — лишь 150 тыс. При этом согласно последнему отчету Международного института стратегических исследований (IISS), военные расходы России выросли на 42% за год и достигли $462 млрд, превысив совокупные расходы ЕС и Великобритании, которые составляют $457 млрд при росте всего на 12%.
Неудивительно, что весь этот винегрет чудных новостей вызвал волну беспокойства и среди украинских военных. «Единственное, что может остановить Путина — это если он просто истощит себя», — говорит один из командиров роты близ осажденного Покровска. «Будут ли США и Трамп помогать нам или нет, я понимаю, что мы должны продолжать сражаться. Потому что для нас это вопрос выживания». В России реакция на переговоры была практически триумфальной.
Российская политическая элита восприняла звонок как признак отказа от политики изоляции России и возвращения к прагматичному диалогу между сверхдержавами. Зампред Совбеза РФ Дмитрий Медведев заявил, что предыдущая администрация США, стремясь «наказать и унизить Россию», лишь привела мир к грани катастрофы. Также он поспешил провозгласить, что попытки нанести России «стратегическое поражение» обречены на провал, и чем быстрее «противники» это осознают, тем лучше для всех.
Кнут и пряник Вашингтона: противоречивые сигналы
Противоречивые сигналы из команды Трампа создают впечатление стратегии «кнута и пряника». Вице-президент Джей Ди Вэнс в интервью Wall Street Journal обрисовал контуры возможной сделки, которая, по его словам, «многих шокирует».
С одной стороны, Вэнс жестко предупредил о готовности применить как экономические, так и военные рычаги давления на Москву. По его словам, возможность отправки американских войск в Украину в случае отказа России от конструктивных переговоров остается «на столе». Это заявление резко контрастирует с более мягкой позицией министра обороны Пита Хегсета.
В то же время Вэнс протянул Кремлю оливковую ветвь, заговорив о возможности «перезагрузки» отношений после достижения мира. Его аргументация примечательна: нынешняя изоляция России от западных рынков превратила ее в «младшего партнера» Китая. «В интересах Путина не быть младшим братом в коалиции с Китаем», — подчеркнул вице-президент.
За кулисами этой дипломатической игры просматривается четкая стратегическая линия в духе Генри Киссинджера: использовать противоречия между Москвой и Пекином для усиления позиций США. Как и в 1970-х годах, Вашингтон стремится не допустить формирования сплоченного евразийского блока.
Команда Трампа уже начала конкретные шаги. Стив Виткофф, гольф-партнер президента и его посланник по Ближнему Востоку, совершил тайный визит в Москву 11 февраля, добившись освобождения американского учителя Марка Фогеля — жест доброй воли Путина перед звонком Трампу.
В своей стратегии Трамп стремится максимизировать выгоды для США по всем направлениям, создавая нарратив триумфального возвращения Америки на мировую арену. Показательны в этом контексте переговоры о доступе США к украинским редкоземельным металлам как условии продолжения военной помощи. Министр финансов Скотт Бессент, ставший первым членом кабинета Трампа, посетившим Киев, представил это соглашение как часть масштабной мирной инициативы президента, которая должна обеспечить Украине «долгосрочный щит безопасности».
Критики администрации указывают на опасность такого подхода в урегулировании украинского кризиса. «Дипломатия 101: Не отдавай ничего, не получив что-то взамен. Не веди переговоры публично. Не обсуждай будущее Украины, не согласовав сначала свою позицию с украинцами», — написал в соцсетях бывший посол США в России Майкл Макфол.
Бывший спецпредставитель США по Украине Курт Волкер более оптимистичен. По его мнению, Трамп пытается «и соблазнить Путина теплыми словами, и показать, что может оказать на него давление». Действительно, позже в тот же день Трамп скорректировал свою позицию, заявив: «Я поддерживаю Украину» и предположив, что она может вернуть часть территорий.
Тем не менее настроение среди украинских официальных лиц заметно омрачилось. «Я думаю, все будет решено без Украины», — сообщил The Economist один из них. — Украина в ж*пе. И Европа, кстати, тоже».
Возвращение к Вестфалю: конец глобального порядка
Текущие события свидетельствуют о фундаментальной трансформации мирового порядка, сложившегося после окончания холодной войны. На смену глобальной системе, основанной на международном праве и многосторонних институтах, приходит нечто, напоминающее классическую Вестфальскую систему с ее принципом сфер влияния великих держав. И именно США — главный архитектор прежнего либерального миропорядка — теперь активно участвуют в его демонтаже, формируя контуры новой системы международных отношений.
Самым ярким символом этих изменений стала инаугурационная речь Дональда Трампа, где он заявил, что США «снова считают себя растущей нацией — той, что увеличивает свое богатство, расширяет свою территорию». Это не просто риторика: Трамп регулярно говорит о присоединении Гренландии, возвращении Панамского канала, превращении Канады в 51-й штат, а теперь и планах превратить Газу в «Ближневосточную Ривьеру».
Подобно тому, как на Берлинском конгрессе 1878 года европейские державы делили сферы влияния, сегодня формируется новая старая архитектура международных отношений. США фокусируются на Западном полушарии, Россия претендует на постсоветское пространство, а Китай укрепляет позиции в Азии.
Мир движется к системе, где великие державы действуют исходя из своих возможностей, а малым государствам остается лишь принимать навязанные условия. Однако история предупреждает: подобные системы неустойчивы. Договоренности великих держав XIX века в итоге привели к мировым войнам XX столетия.
Очевидно, что будущее Европы неразрывно связано с исходом украинского конфликта. Ограниченные военные возможности Старого света в сочетании с растущим влиянием ультраправых сил свидетельствуют о том, что эпоха европейской стабильности подошла к концу. Утратив статус самостоятельного центра силы в международной системе, Европа рискует стать ареной геополитического соперничества великих держав, что неизбежно повлечет за собой новые кризисы и потрясения.
История часто предупреждает нас через трагические параллели. В августе 1914 года, накануне вступления Британии в Первую мировую войну, министр иностранных дел сэр Эдвард Грей наблюдал из окна своего кабинета, как фонарщики зажигают вечерние огни. «Фонари гаснут по всей Европе, — произнес он, — и мы не увидим, как они зажгутся вновь при нашей жизни».
Эта метафора надвигающейся тьмы оказалась пророческой. Первая мировая война коренным образом изменила европейскую цивилизацию, положив конец длительному периоду мира и процветания, известному как «Прекрасная эпоха».
Сегодня, наблюдая за возвращением мира к логике силы и сфер влияния, невольно задаешься вопросом: не гаснут ли вновь фонари над Европой?
