«Желтый империализм» – именно так характеризуют экспансию Китая на различные континенты за последние пятнадцать лет политические элиты многих стран…
Внутри самой Поднебесной ненависть к «другим» у ханьского национал-социализма проявилась в создании самого крупного в мире концентрационного лагеря в Синьцзян-Уйгурском национальном районе. В этом концлагере фактически оказались более 10 миллионов человек: все мусульмане, проживающие в СУАР, – уйгуры, казахи, киргизы, узбеки, татары и другие.
Совсем не случайно, многие парламенты, политические деятели, движения и организации на планете прямо назвали эту национал-социалистическую политику Пекина «геноцидом». Однако наивно думать, что человеконенавистническая политика желтого национал-социализма направлена исключительно на мусульман и тюрков.
Кто является в настоящее время основным внешнеполитическим врагом Китая? На пропагандистском уровне Пекин активно показывает пальцем на Соединенные Штаты, чуть реже на обобщенный Запад. Еще реже китайские эксперты называют в качестве противников такие страны, как Япония, Южная Корея, Индия.
Но такие угрожающие декларации звучат исключительно на риторическом уровне, в духе приснопамятного «шестьсот семьдесят восьмого серьезного предупреждения». В действительности же в ближайшие десять-пятнадцать лет Китай по-прежнему будет не способен противостоять в военном отношении ни США, ни тем более коллективному Западу. Да и в сфере торгово-финансовых отношений КНР не пойдет на открытую экономическую войну против ЕС или США. Потому что Китай в гораздо большей степени зависит от своих западных партнеров/конкурентов, чем они от него.
Если же приглядеться более внимательно, то вырисовывается совсем другая картина. На фоне оптимистически-бравурных барабанных звуков, совместных и по отдельности китайских и российских восклицаний о некой дружбе и некоем беспримерном сотрудничестве и даже якобы готовящемся «военном альянсе между РФ и КНР», фактически именно китайцы сейчас активно используют более слабых русских.
В среднесрочной перспективе, на ближайшие пять-семь лет, как раз Россия является главным объектом экспансии желтого империализма. КНР, несмотря на свой внешний социалистический флер, типичная высокоразвитая империалистическая страна.
Россия же – это среднеразвитое капиталистическое государство. Взаимоотношения между двумя такими странами определяются очень простой, но классической формулой: «сильный, так или иначе, сжирает слабого».
Конечно, сейчас и в ближайшие несколько лет Пекин вынужден профессионально лицемерить, притворяясь чуть ли не ближайшим другом Москвы по одной простой причине. Для сдерживания США Китай вынужден искать военно-стратегическую поддержку у Москвы. Но, как говорят, there are words and there deeds.
Вот только три коротких примера реального отношения Пекина к слабеющей Москве.
Китай де-факто никак не сотрудничал с Россией и с российскими спецслужбами по поводу начала и дальнейшего распространения пандемии COVID-19. И никакой секретной и даже конфиденциальной информации Кремль из Пекина не получал. С американцами же китайцы общались очень активно.
Основные ракетные базы со стратегическими баллистическими ракетами почему-то размещены и продолжают размещаться на севере и северо-западе КНР в зоне российско-китайской границы.
90 процентов новых китайских танков почему-то направляются в воинские части, размещенные в приграничных с Россией районах.
Между прочим, Китай является весьма любопытным государством в мире по особенностям политического восприятия со стороны других обществ. Любая страна на нашей планете, будь то Америка, Германия, Британия, Россия, Турция, Япония и т.д. имеет как своих симпатизантов, так и своих хейтеров. Например, Америку за одно и то же (в политическом плане) многие любят, а многие ненавидят. То же самое можно сказать и в отношении Германии, России, Японии, Британии…
Что касается политического Китая, то он нравится очень и очень немногим, а вот ненавидят его и боятся практически все. Особенно приграничные соседи.
Почему? Прежде всего потому, что древнейшая китайская цивилизация формировалась и развивалась, прежде всего, за счет постепенной, но целенаправленной ассимиляции своих соседей, постепенно захватывая их, осваивая и затем проглатывая.
Вот как сейчас происходит такая специфическая экспансия желтого империализма в Россию. Причем китайская стратегия реализуется одновременно по четырем направлениям.
Первое: официальное сотрудничество, по правительственной линии или по линии взаимодействия с российскими регионами, причем юридически все оформлено и почти чисто. Речь идет о создании совместных российско-китайских предприятий, которые начинают работать, обслуживать и развивать, прежде всего, китайский рынок.
Одновременно идет активный сбор информации о данном российском регионе для расширения такой экономической экспансии. Далее происходит создание т.н. «экономических оболочек» – законсервированных до поры до времени экономических субъектов регионального рынка. И т.д.
И вот к чему это приводит. Несколько лет назад, когда возникли перебои с поставками американской сои на китайский рынок, китайские корпорации, при содействии Пекина, заключили соглашение об использовании сельскохозяйственных угодий на российском Дальнем Востоке для производства сои.
За несколько лет, по некоторым подсчетам, почти 70 процентов плодородной пахотной земли были отданы под эту культуру. Работает исключительно китайская рабочая сила, а продукцию полностью поглощает внутренний рынок Китая. И переориентироваться на другие рынки будет в дальнейшем крайне сложно, практически невозможно.
Второе направление – китайские спецслужбы. Помимо сбора информации и компромата на местных официальных лиц, они постепенно создают свою разветвленную агентурную сеть, одновременно содействуя и решению других задач Пекина.
Вот только один пример. Сегодня население российского Дальнего Востока составляет около 5 миллионов человек. Число китайских мигрантов достигло уже почти полумиллиона человек. Как они внедряются? Помимо других классических вариантов, и за счет активной женитьбы молодых китайцев 25-30 лет на русских женщинах-вдовах, или разведенных, в том числе и 40-летних, и 45-летних. Понятно, с кем связаны эти ребята с военной выправкой.
Третье направление – деятельность китайского преступного мира. Она очень разветвлена и охватывает многие сферы: от прямого браконьерства – истребления животных «из красного списка» до прямого содействия отмыванию и размещению наворованных местными русскими олигархами и политиками сотен миллионов и миллиардов долларов в банках Гонконга, Тайваня, Южной Кореи. А потом очень часто оказывается непонятно, кто на кого работает.
Здесь очень важным направлением является совместная деятельность китайских спецслужб и китайского криминала по «ползучему захвату российской территории». Например, по некоторым данным, в Красноярском крае уже около двадцати процентов его территории так или иначе контролируется китайским капиталом за счет покупки и аренды земли (в том числе и непригодной для производственной деятельности), использования различного рода непрозрачных СП и т. д.
Четвертое направление – мелкий китайский бизнес. Он также не сам по себе, а либо опекается спецслужбами, либо криминалом. До пандемии практически во всех сибирских более или менее заметных городах (в том числе, например, в Якутске) появились китайские рынки, китайские ряды, китайские кафе. Понятно, что когда пандемия закончится, то эта экономическая сеть очень быстро восстановится.
Поэтому жителям России, особенно на Дальнем Востоке и в Сибири, необходимо тщательно изучить технологии и механизмы ассимиляции, которые китайцы используют для жесточайшего контроля и ассимиляции некитайского населения в СУАР. Такое знание через какое-то время вполне может понадобиться!
…Эта реальная история произошла в 1905 году, сразу после подавления восстания ихэтуаней. В Шанхай приехала делегация английских историков на научную конференцию «Сравнительный анализ эффективности исторического развития Китая и Британии».
Глава английской делегации, моложавый профессор из Оксфорда, сразу же заявил своему визави на первой встрече:
– Сама недавняя история расставила все по своим местам. Китай после восстания превратился фактически в полуколонию Запада!
Престарелый китайский академик заметил:
– Все же надо немного подождать!
– Сколько? Год, два, пять?..
– Нет, давайте подождем, по крайней мере, 100 или 120 лет. А там посмотрим.
