Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган 5 августа 2022 года на обратном пути из Сочи, где встречался со своим российским коллегой, сообщил, что Владимир Путин лично пригласил его на саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), который пройдет 15-16 сентября в Узбекистане, в Самарканде. Турецкий президент сказал, что планирует посетить это мероприятие, чтобы встретиться с главами государств — членов ШОС, наблюдателями и партнерами по диалогу.
Члены ШОС сейчас — Индия, Казахстан, Китай, Кыргызстан, Пакистан, Россия, Таджикистан и Узбекистан. В процессе вступления в организацию находятся две страны, имеющие статус наблюдателей — Иран и Беларусь. Афганистан с Монголией также являются странами-наблюдателями.
Азербайджан, Армения, Камбоджа и Непал — партнеры по диалогу ШОС — могут получить статус наблюдателей организации. Это касается также Турции и Шри-Ланки, обладающими подобным статусом. В случае соответствующей заявки с их стороны он может быть повышен.
Кроме того, на сентябрьском саммите статус партнера по диалогу должны получить Египет, Катар и Саудовская Аравия. Также будет дан старт процедуре предоставления такого статуса Бахрейну и Мальдивам. Вопрос о возможном членстве Турции в ШОС поднимался неоднократно.
В частности, в 2013 году Эрдоган, будучи премьер-министром, заявил: «Если мы попадем в ШОС, мы попрощаемся с Европейским союзом. «Шанхайская пятерка» [прежнее название Шанхайской организации сотрудничества] лучше — гораздо мощнее». Позже в том же году Эрдоган еще раз поднял вопрос о заявке Турции на присоединение к ШОС. Тогда же Анкаре был предоставлен статус партнера по диалогу организации.
В 2016 году президент Эрдоган, возвращаясь из Узбекистана, заявил журналистам, что Турции не следует «зацикливаться» на идее присоединения к Европейскому Союзу, а стоит рассмотреть другие возможности многостороннего взаимодействия, такие как ШОС. «Турция должна в первую очередь чувствовать себя спокойно в отношении ЕС и не зацикливаться на вступлении в него. Кто-то может критиковать меня, но я выражаю свое мнение. Например, я сказал: «Почему бы Турции не быть в «Шанхайской пятерке»?»», — заявил тогда президент Турции.
Таким образом, Анкара уже давно — почти 10 лет — присматривается к ШОС как к балансиру для противовеса собственному участию в структурах под эгидой Запада. Однако ранее турецкие представители высокого уровня никогда не посещали ни одно из заседаний ШОС, несмотря на статус Анкары как партнера по диалогу организации.
Учитывая, что одной из провозглашенных основных целей ШОС является «продвижение к созданию демократического, справедливого и рационального нового международного политического и экономического порядка», присутствие президента Эрдогана на саммите ШОС станет еще одной вехой в диверсификации внешних связей Турции и продолжения постепенного разворота Анкары в сторону Юга и Востока.
Важной движущей силой изменения внешней политики Турции стал экономический рост страны в первом десятилетии XXI века. В поисках новых рынков и инвестиционных возможностей за границей турецкое руководство и бизнес стали обращать все больше внимания на Азию и Африку.
Экономическая составляющая деятельности ШОС дает возможность Турции закрепиться на евразийских рынках, используя институциональные рычаги организации. Интерес Анкары к ШОС увеличился после того, как решением глав правительств этой структуры от 2 ноября 2019 года была утверждена Программа многостороннего торгово-экономического сотрудничества.
Она определяет задачи до 2035 года в области торговли и инвестиций, банков и финансов, транспорта и логистики, промышленности, сельского хозяйства, энергетики, таможни, цифровизации, инноваций и ИКТ, пространственного развития, туризма, экологии и образования, международного сотрудничества.
В свою очередь ШОС, если Анкара примет решение о дальнейших шагах по интеграции в эту структуру, не только сможет значительно увеличить свою международную роль и экономическую устойчивость, с учетом турецкого экономического потенциала и политического веса Турецкой Республики, но и получит новые импульсы для экономического развития за счет активности турецкого руководства и бизнес-структур, которые уже придали новую ускоренную инерцию различным проектам от Африки и до Союза тюркских государств в Азии.
В этом контексте особую роль играет присоединение к ШОС Ирана в качестве полноправной страны-участницы, что выводит организацию непосредственно к границам Турции и открывает новые возможности для задействования турецкого потенциала в рамках реализуемых ШОС транспортных экономических проектов: в январе 2022 года под председательством узбекской стороны состоялось первое заседание экспертов по обсуждению проекта Стратегии сотрудничества государств-членов ШОС по развитию взаимосвязанности и созданию эффективных экономических и транспортных коридоров в рамках реализации Стратегии развития ШОС до 2025 года.
Таким образом экономическое измерение деятельности организации приобрело реальные очертания и переходит в сферу подготовки и реализации проектов, участие в которых способно принести Анкаре долгосрочные дивиденды.
Помимо развития транспортных возможностей, Турция укрепит свою роль в качестве экономического и политического моста между европейскими рынками и Азиатско-Тихоокеанским регионом, на который, по оценкам экспертов, к 2030 году будет приходиться 70% мирового ВВП.
При этом сближение Турции с ШОС вовсе не означает, что Анкара отворачивается от Запада, но может рассматриваться как способ расширить свои возможности в области экономики и даже безопасности (с учетом наличия этого измерения в деятельности организации) для продвижения собственных национальных интересов. То есть стремление Турции укрепить свой восточный внешнеполитический и экономический вектор направлено на диверсификацию связей и хеджирование рисков путем участия в жизнеспособных альтернативных проектах многостороннего взаимодействия, в том числе на случай продолжения манипуляций и провокаций со стороны европейских западных структур.
Дальнейшая интеграция Турции с ШОС — вплоть до возможного членства в организации — придаст этой структуре дополнительную значимость. Это касается как экономического, транспортного измерения, так и сотрудничества в сфере безопасности.
В частности, Турция может стать связующем звеном между ШОС и НАТО, например, способствовать снижению градуса напряженности и даже активизации сотрудничества государств-членов этих структур. Не говоря уже о том, что Анкара способна внести большой вклад в укрепление измерения безопасности собственно ШОС. Поскольку обозначенные приоритеты на этом направлении в деятельности организации — борьба с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом — в полной мере соответствуют турецким интересам.
Для Анкары может быть важно, что в этой сфере ШОС переходит от намерений к реальной деятельности. Так, в целях совершенствования механизмов противодействия вызовам и угрозам безопасности государствами-членами ШОС на саммите организации в Душанбе, в 2021 году, рассматривались следующие инициативы: создание Антинаркотического центра ШОС со штаб-квартирой в Таджикистане в качестве отдельного постоянно действующего органа, учреждение на базе Региональной антитеррористической структуры (РАТС) ШОС (Узбекистан) Универсального центра по противодействию вызовам и угрозам безопасности государств-членов ШОС (Российская Федерация), создание Центра информационной безопасности ШОС (Казахстан), учреждение Центра по противодействию международной организованной преступности (Кыргызстан).
Вероятно, саммит в Самарканде наполнит эти проекты в сфере безопасности практическим содержанием.
