Ранее в этом месяце TRT World побеседовал с британским хип-хоп исполнителем, журналистом и активистом Lowkey о войне Израиля с сектором Газа и о том, что он думает по этому поводу.
Ниже представлен отрывок из более подробного интервью, записанного в Лондоне, где проходила беседа.
Непоколебимый в своих наблюдениях и анализе, Lowkey, пожалуй, является идеальным воплощением «артивиста» — человека, который с помощью искусства и других творческих средств пытается добиться значительных социальных или политических перемен.
Lowkey делает это с помощью остроумной лирики, мобилизующей аудиторию по всему миру, рассказывая о борьбе палестинцев за справедливость и освобождение от деспотичного израильского правления и соучастии Запада в израильском насилии.
Как вам впервые удалось совместить хип-хоп с пропалестинским активизмом?
Lowkey: Ну, я думаю, чтобы ответить на этот вопрос, вам нужно взглянуть на район, из которого я родом, это Лэдброк-Гроув, Западный Лондон. Это место, где многие молодые люди, включая самобытную марокканскую общину, ощущают сильную близость с палестинцами.
В Великобритании плохое обращение с Палестиной всегда отражало противоречия нашей эпохи. С одной стороны, мы живем в обществе, которое говорит, что Magna Carta (Великая хартия вольностей) — это квинтэссенция британских гарантий: право на суд присяжных, право на доступ к доказательствам против вас, право на демократическое самовыражение. А в случае с Палестиной мы видим, что все эти права отнимаются.
Я не думаю, что это случайно. Великобритания сыграла историческую роль в поддержке возглавляемого Израилем сионистского движения в Палестине и сейчас поддерживает то, что по сути является расистским правлением в Палестине.
Жить в Лэдброук-Гроув — все равно что быть внутренним аутсайдером. Многие из нас были политизированы, видя, как государство управляет многими аспектами нашей жизни, занимает почти враждебную позицию по отношению к тем из нас, кто входит в сообщество, — как это делает Израиль по отношению к палестинцам.
Мне также повезло, что в моем доме всегда присутствовала музыка, которую я в конечном итоге стал воспринимать как искусство достижения невозможного. Благодаря ей я смог достичь того, что было недоступно в рамках узкой политической системы, в которой мы живем. Я могу говорить с теми людьми, с которыми иначе не смог бы. А также с людьми, от имени которых довольно трудно выступать в этом обществе.
В этом отношении я рассматривал музыку как нечто большее, чем художественное самовыражение. Я рассматривал ее как абсолютный уравнитель, благодаря которому безгласные наконец-то могут обрести голос, может быть, не наравне с голосом сильных мира сего, но достаточно громкий, чтобы оспорить несправедливость, за которую они несут ответственность. Я видел, как несколько хип-хоп исполнителей демонстрировали это в своей музыке. Это вдохновило меня, особенно в отношении Палестины.
Это вдохновение усилилось в последнее время, поскольку мы находимся в состоянии, которое можно назвать параличом: так много голосов, не все из которых услышаны, выдвигают громкие требования к правительствам, чтобы в Палестине была справедливость, уважение неприкосновенности палестинцев, но эти правительства бездействуют. Они игнорируют эти голоса.
Образно говоря, я могу обратиться к музыке, чтобы создавать песни, которые изменяют, разрушают этот паралич, прежде чем вернуться в мир, где эти песни будут услышаны. Аналогичным образом музыка всегда была для меня убежищем.
Есть ли что-то особенное в хип-хопе в отличие от других форм искусства, что делает его особенно эффективным средством политического протеста?
Lowkey: Это дает возможность самого прямого общения, во многом так же, как поэты арабоязычных обществ использовали свои творения, чтобы противостоять политическим деятелям и критиковать их, одновременно создавая лозунги, которые стали бы популярными среди общественности.
Я рассматриваю хип-хоп как способ сделать то же самое, особенно с помощью острой лирики. Таким образом вы можете оказывать политическое давление. Здесь мне вспоминается палестинский поэт Махмуд Дарвиш, который прекрасно сказал: «Когда вы выражаете себя с помощью метафоры, подумайте о других, о тех, кто потерял право говорить».
Это то, что я остро осознаю в своей музыке. Я думаю, что это одновременно и расширило, и ограничило то, что я смог сделать в музыкальной индустрии. Если вы чувствительны к страданиям безмолвных, вы позволяете себе определенный уровень близости с людьми, которые поддерживают ваше активистское послание, чего довольно трудно добиться.
В то же время вы лишаете себя возможности подняться на определенный уровень музыкальной индустрии, поскольку в конечном счете музыкальная индустрия является продолжением политической и экономической системы; та же динамика власти, которая существует внутри общества, существует и внутри музыкальной индустрии. Таким образом, тот, кому нравится чувствовать, что он может отстаивать права самых угнетенных, вряд ли будет желанным гостем в залах власти и успеха.
Вы одновременно являетесь журналистом и хип-хоп артистом. Как вы определяете, когда идею лучше реализовать в том или ином качестве?
Lowkey: Я думаю, что некоторые виды информации больше подходят для журналистского освещения, и обычно я сразу это чувствую. Например, если я собираюсь представить данные, полученные путем изучения налоговых деклараций определенной организации, которая финансирует незаконные израильские поселения или политическое лоббирование, связанное с этим, я сразу же — возможно, интуитивно — понимаю, что переводить это в песню, которую будут повторять другие, — не лучший способ. Такая презентация не вместит в себя достаточно чувств.
Музыка больше относится к эмоциональной сфере и позволяет обратиться к человечности в сердцах людей.
Однако в журналистике вы апеллируете к чувству логики. Например, вы передаете информацию, которая может привести читателя к определенному выводу. Это было интересное развитие, помимо моей творческой стороны, в том, что я смог сделать, поскольку некоторые вещи требуют изучения фактов и представления их в письменном виде. Но будь то хип-хоп или журналистика, я по-прежнему пытаюсь охватить как можно больше людей, разоблачить то, что обычно является маргинализованным. К счастью, социальные сети проделали долгий путь, способствуя этому.
Все больше и больше людей критикуют Израиль в социальных сетях. Как Тель-Авив отреагирует на это?
Сейчас мы вступаем в стадию, когда у Израиля не может быть двух вариантов. Итак, с одной стороны, израильская политическая, военная и разведывательная элита стремится добиться продвижения проекта «Великий Израиль». Теперь это означает, что Израиль захватывает всю Газу, вытесняя более 2 миллионов палестинцев в Синайскую пустыню. Это нелегко. Это их идеалистическое стремление.
Тем не менее, преследуя эту цель, Израиль теряет общественный престиж, нанося ущерб своему собственному пиару, хотя — как мы видим — это вряд ли его удерживает. И, кстати, важно, чтобы мы понимали корни происходящего. По сути, это еще одна Накба. Мы являемся свидетелями апокалиптического насилия в Газе со стороны Израиля.
Это также связано с мечетью Аль-Акса. Например, Институт Храма, который в течение многих лет финансировался Министерством культуры Израиля и Министерством образования Израиля, открыто призывает к разрушению Аль-Аксы и замене ее тем, что, по его мнению, существовало тысячи лет назад.
Таким образом, эта война в Газе направлена на перемещение большого количества палестинцев и сведение счетов с израильтянами, несмотря на тот факт, что в Газе когда-то было всего 8000 израильских поселенцев. Но речь также идет о подрыве способности палестинцев сдерживать любые попытки уничтожить Аль-Аксу, включая ее любимые рынки.
Рассмотрим 2021 год, который продемонстрировал, что палестинцы в Газе обладают сдерживающей силой, которая может отразить попытку захватить и уничтожить Аль-Аксу. Но мы также должны помнить, что организация «Институт Храма» настолько глубоко интегрирована с израильским правительством, что, согласно расследованию израильской армии в 2013 году, израильское правительство предложило вступить в нее в качестве альтернативы призыву на военную службу. Женщины, которые не хотели идти в армию, могли вместо этого стать частью организации.
Исторически сложилось так, что между израильскими военными и движением, призывающим к разрушению Аль-Аксы, существовал антагонизм. Но за последние 10-15 лет ситуация изменилась. Военные и такие группы, как «Институт Храма», действуют в унисон, чтобы в рамках более масштабной геноцидной кампании вытеснить всех палестинцев из Газы.
Уже, кажется, целую вечность палестинцы призывают международное сообщество вмешаться, чтобы остановить Израиль, который постоянно причиняет им вред — будь то жестокость полиции и пытки в тюрьмах, разрушение их домов и неизбирательные бомбардировки в ходе предыдущих военных наступлений. Как вы считаете, насколько нынешний момент можно было предсказать или предвидеть?
Lowkey: Те из нас, кто читал историю и следил за событиями в Палестине, видят, что она отражает то, что сионистские лидеры давно планировали, включая изгнание палестинцев. На самом деле это очевидно из поразительных деталей заявлений первых сионистских лидеров, от Давида Бен-Гуриона до Хаима Вейцмана и Теодора Герцля, которого многие считают основателем сионизма.
В своей книге «Еврейское государство» он говорит, что мы, имея в виду израильтян, будем стремиться «переправить бедное население через границу». То, что происходит в Газе, — это то, как выглядит переправка бедного населения через границу. И, к сожалению, с годами Израиль смог проникнуть и продолжает проникать не только в определенные правительственные учреждения, но и в определенные секторы культурной жизни. Таким образом, он стремится контролировать не только сектор Газа.
Я не говорю это в каком-то легкомысленном смысле. Например, в музыкальной индустрии есть лоббистская группа, известная как «Творческое сообщество за мир» (CCFP).
Эта организация была основана Дэйвом Лоренцо, который вышел из Universal Music Group. CCFP четко определяет себя как организацию, выступающую против бойкота, отчуждения и санкций. Она была основана как та же организация, то же юридическое лицо, что и другая лоббистская группа — StandWithUs, финансируемая непосредственно канцелярией премьер-министра Израиля.
CCFP также напрямую координирует свою деятельность с израильским консульством в Лос-Анджелесе. И что еще более важно, если взглянуть на тех, кто участвует в CCFP, то окажется, что там действительно собраны представители высшего эшелона не только музыкальной, но и киноиндустрии.
Мы могли бы пойти еще дальше и взглянуть на недавно назначенного директора Universal Music Group Хаима Сабана. Он является крупнейшим сборщиком средств для благотворительной организации FIDF [Друзья Армии Израиля] за всю историю организации. Мондовейсс приписывает ему авторство сценария для израильской политики Джо Байдена. Это очень известный бывший израильский военный деятель и израильский лоббист, который в настоящее время занимает влиятельную должность в крупнейшей и наиболее важной музыкальной компании в мире.
Вы также можете взглянуть на Люциана Грейнджа, хорошо знакомого британскому истеблишменту. Он близкий друг Риши Сунака, человека, которого сфотографировали на сборе средств для FIDF. Он генеральный директор Universal Music. Его жена финансирует Британскую консервативную партию, Общество Генри Джексона, Сионистскую федерацию и входит в совет директоров крупнейшей гостиничной компании Израиля.
Так что, я полагаю, я говорю это, чтобы показать, что у вас есть люди, которые не стесняются выступать в защиту Израиля в важных культурных учреждениях, даже когда это сеет хаос в отношении невинных жизней в Газе. Это действительно та ситуация, в которой мы находимся.