В конце апреля неожиданно для очень многих главной номенклатурной звездой медиапространства в РФ стал вице-премьер российского правительства Марат Хуснуллин. По его мнению, 85 регионов – слишком много для страны, их надо объединить для уменьшения административных проблем и более правильного распределения средств. Причем некоторые его высказывания прозвучали настолько скандально, что заставили задуматься: почему высокопоставленный умный чиновник так явно пошел на нарушение аппаратных правил игры в год очень важных думских выборов? Вот несколько его тезисов:
– «нам 85 регионов не нужно. Вот я Еврейской автономной областью не хочу заниматься, не хочу с точки зрения своих трудозатрат»;
– «у одних есть нефтяные доходы, у других нет, у нас что, это жители другой страны?»;
– «у нас есть ряд регионов, которые не в состоянии ничего выполнять. Но это губернаторы, у каждого аппарат, он приходит ко мне на встречу, приходит к президенту, занимает наше время. Поэтому я считаю, что нужно укрупнять регионы».
Еще более интересно уточнение, которое почти сразу же появилось из недр аппарата Хуснуллина: Марат Шакирзянович озвучил свои собственные мысли, и вопрос укрупнения регионов на обсуждении в кабмине не стоит.
Но в правительстве никто вице-премьера и не поправил, не сказал – идея несвоевременна. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков даже заявил, что идея укрупнения субъектов является здравой, однако подобные инициативы должны исходить от самих жителей, «только снизу».
Марат Хуснуллин – опытный, матерый чиновник, знающий нюансы российской бюрократии, что в общем и способствовало его блестящей властной карьере. Так почему он пошел, судя по всему, на намеренный публичный скандал? Примечательно, что год назад Хуснуллин говорил прямо противоположное. Тогда при вступлении в новую должность он назвал предложения об объединении регионов провокационными: не укрупняться нужно, а налаживать взаимодействие между субъектами РФ.
У этой византийской игры, где главную роль играет вице-премьер, есть несколько смысловых пластов.
Во-первых, с точки зрения тактической политической целесообразности, разыгрываемая мизансцена прямо связана с сентябрьскими выборами в Государственную думу. Просто представьте: за несколько недель до назначенной даты голосования торжественно появляется на трибуне Путин и во всеуслышание заявляет, что в случае победы «Единой России» он не допустит никаких укрупнений. Причем такое заявление скорее будет обращено не к рядовым избирателям, а местным элитам, заинтересованным в сохранении статус-кво. Подтекст очень простой: дадите нужную цифру – останетесь, нет – пошли вон.
Во-вторых, вся эта византийская игра происходит на фоне нарастания социально-экономического кризиса в стране и продолжающейся глубокой стагнации в экономике. Даже официальная статистика уже не может скрыть прогрессирующего снижения уровня жизни российского населения. Более того, согласно последним данным того же Росстата, такое снижение даже ускоряется.
В первом квартале этого года реальные располагаемые доходы населения сократились по сравнению с первыми тремя месяцами 2020 на 3,6%. За весь прошлый год доходы, по официальным данным статистического ведомства, упали на 35%.
Жители России тратят сегодня больше, чем получают: ускорившийся рост цен заставляет людей проедать свои сбережения. В I квартале этого года накопления уменьшились на 604,3 миллиарда рублей.
Списать этот тренд на одну пандемию не получится: падение продолжается (с кратковременными остановками) восьмой год подряд.
Развивающийся социально-экономический кризис в стране прямо влияет и на бюджетные взаимоотношения между федеральным центром и регионами.
Сегодня в России прямое финансовое управление введено в Хакасии, Костромской области, Удмуртии и еще десяти регионах. То есть 13 регионов уже официально являются банкротами, а 37 в ближайшие месяцы могут перейти эту грань.
Главная причина заключается в отсутствии внятной экономической политики и экономической стратегии у путинского режима, способной обеспечить общенациональное выживание. Например, никто в правительстве не знает, что будет со страной хотя бы в 2025 году. Отсюда незримый, но прогрессирующий развал управления. Например, Москва избавляется от полномочий и передает их субъектам РФ, но при этом соответствующими ресурсами не обеспечивает. За восемь лет – с 2010 по 2018 годы – федеральный центр передал регионам РФ 250 федеральных полномочий и только 109 нормировал – утвердил методики межбюджетных отношений.
А потому и происходят весьма странные события, которые скандальным образом свидетельствуют о государственной деградации управления экономикой. Например, волюнтаристским путем у 12 самых богатых субъектов было изъято по 1% налога на прибыль – для экстренной помощи нищим регионам. Набралось 120 млрд рублей. 100 млрд распределили среди 10 таких регионов в стране, в том числе Псковской области – самому малообеспеченному региону в СЗФО. Но в итоге, такое управленческое решение не спасло эту область от введения прямого финансового управления.
Кроме того, в марте-апреле Кремль окончательно понял, что внешнеэкономическая и внешнеполитическая изоляция России – это надолго, и никакая личная встреча Путина и Байдена этот угрожающий тренд не изменит. Санкции будут постепенно, но верно ужесточаться, а возможности получения внешних кредитов – сокращаться. Соответственно, инвестиционные возможности резко просядут, а накопленные средства будут обязательно проедаться. Хотя до 2024 года открытой катастрофы не произойдет. А вот после 2025 года начнется и перманентное снижение цен на нефть и газ. И тогда России будет совсем плохо, если, конечно, вдруг откуда-то не появится некая чудесная стратегия экономического прорыва. Но она не появится!
Чем дальше, тем яснее становится, что в условиях ужесточающихся санкций, обостряющейся конфронтации с западными «партнерами» ожидать каких-либо стратегических экономических прорывов не приходится.
Но уже сегодня предлагать что-то надо, особенно в год судьбоносных выборов. И тогда проявляется традиционная российская надежда на «бюрократическое чудо» (а вдруг сработает!) – новое административное деление Российской Федерации. Хотя даже просто попытка передела станет дополнительным фактором дестабилизации. Достаточно вспомнить, к чему привела прошлогодняя попытка объединить Архангельскую области и Ненецкий автономный округ: идея «аншлюса» так не понравилась жителям НАО, вызвала такое сопротивление, что власть сочла за благо отступить.
Эхо этой проигранной федеральным центром битвы докатилось даже до голосования по поправкам к Конституции. Один-единственный регион в России не поддержал предложенные Путиным изменения, и этот регион – Ненецкий автономный округ: за – 43,77% проголосовавших, против – 55,94%.
История вполне может повториться, и в гораздо больших масштабах. На это ясно указывает реакция регионов и их московских представителей.
«Весьма неожиданно слышать от высокопоставленного чиновника федерального уровня о нежелании заниматься конкретным регионом, а именно Еврейской автономной областью», – заявил глава ЕАО Ростислав Гольдштейн.
«Я бы здесь вспомнил давний совет Виктора Черномырдина: «У кого руки чешутся – чешите в другом месте», – прокомментировал высказывания вице-премьера депутат Госдумы Геннадий Скляр, представляющий в нижней палате Калужскую область. А еще один думец-регионал, Александр Петров (Свердловская область), и вовсе предложил уволить Хуснуллина за такие разговоры.
Между тем, всего пару недель назад стало известно, что Хуснуллин возглавил рабочую группу «Агрессивное развитие инфраструктуры», сформированную в начале 2021 года. Группа должна создать программу социально-экономического развития России до 2030-го. Правительственный план предполагает ликвидацию отсталости регионов за счет создания 41 агломерации с населением в 60 миллионов человек – это почти половина населения России. Якобы агломерации будут создавать в городах с более чем полумиллионом населения и собственным университетом. А опорными пунктами станут малые города и села с хорошей транспортной доступностью, социальными и инженерными услугами в 50 километрах от центра, безусловно, с высоким уровнем благоустройства. Помните, как барон Мюнхгаузен вытаскивал себя из болота за волосы?
Наконец, третий смысловой уровень. Какие-либо крупные преобразования, наподобие объединения регионов, в современной России невозможно осуществить по крайне веской причине. Такие реформы требуют тщательного согласования с региональными элитами, у которых есть свои патроны на федеральном уровне, а согласовать это в принципе невозможно, поскольку у федерального центра нет своей долгосрочной идеологии и стратегии.
С этим же связан и существенный практический вопрос. Реформы по территориально-административному устройству в принципе нельзя проводить в периоды системных кризисов, они могут быть успешны только в условиях хотя бы относительной социально-экономической и политической стабильности при подкреплении достаточными материальными ресурсами.
Как известно, первые попытки «взять и объединить» стартовали в России еще в нулевые. Тогда, в условиях обильных нефтяных доходов были объединены несколько граничащих между собой и тесно экономически взаимосвязанных субъектов, произошло это в период с 2003 по 2008 год при активной поддержке федерального центра. В итоге появились Забайкальский край, Пермский край, Красноярский край, Камчатский край и другие.
В 2020 году этот проект по укрупнению вроде бы возобновился, хотя общая социально-экономическая ситуация в стране радикально поменялась. Однако после провала объединения Архангельской области и НАО, проект приостановили. Теперь Хуснуллин (при поддержке сотоварищей из Кремля) вновь зовет в административную атаку на ветряные мельницы.