После того, как утром 27 июля члены президентской гвардии Нигера объявили об отстранении от власти Мохамеда Базума, эти события стали ударом для руководства Франции.
«Переворот совершенно нелегитимен и крайне опасен для нигерийцев, для Нигера и для всего региона», — сказал глава Пятой республики Эммануэль Макрон, комментируя смену руководства. Впрочем, хозяин Елисейского дворца не произнес, возможно, главного, что должно тревожить французов: военный переворот в этой точке континента опасен для Парижа.
Нигер предполагалось сделать «сердцем» французской военной операции против радикальных группировок в Африке, но несмотря на это военный корпус и разведсообщество европейцев не смогли даже предугадать нынешнее развитие событий. Формулировки и требования мятежников не внесли большой ясности в их реальные мотивы. Из высказываний людей, объявивших себя Национальным советом защиты родины (CNSP), следовало только одно: они устали от стремительно деградирующей ситуации в сфере безопасности.
Несмотря на попытки конспирологов приписать смену власти внешним силам, линия конфликта выглядит внутриэлитной. В центре внимания находится фигура главы президентской гвардии Омара Тчиани, который занимал свой пост с 2011 года — со времен президентства Махамаду Иссуфу. Ожидалось, что Тчиани скоро будет заменен на другого человека, как это произошло с представителями окружения Иссуфу, входившими в силовой аппарат. Но переворот резко изменил все правила игры: Тчиани объявил себя главой переходного правительства.
Традиция переворотов
Не будет преувеличением сказать, что военные перевороты — частое явление в Нигере. В апреле 1974 года таким путем к власти пришел Высший военный совет во главе с подполковником Сейни Кунче, положив конец правлению первого президента Амани Диори. В триггер превратились экономические проблемы, ставшие последствием мощной засухи. Новому руководству Нигера удалось стабилизировать ситуацию — наладить контроль над добывающей промышленностью, увеличить капиталовложения в разные секторы и добиться вывода войск Франции.
В январе 1996 года произошел новый переворот: группа военных во главе с полковником Ибрагимом Барре Майнассара отстранила избранного в 1993 году президента Махамана Усмана. Майнассара правил недолго — он погиб от руки мятежников, которые объединились в апреле 1999 года вокруг командира президентской гвардии Дауды Малама Ванке. После этого высшим органом власти стал Совет национального примирения. Он смог сформулировать новые принципы, по которым власть была передана гражданской администрации. Ее возглавил Мамаду Танджа.
Танджа решил взять на себя чрезвычайные полномочия и распустить местный парламент. Он сделал ставку на консолидацию своей власти через ряд конституционных поправок, продлевающих президентский мандат и обеспечивающих право переизбираться на третий срок. В феврале 2010 года его настиг очередной переворот, по итогам которого управление перешло к Высшему совету по восстановлению демократии. Его возглавил офицер Салу Джибо. В марте 2011 года страна проголосовала на новых выборах, в результате которых победил Махамаду Иссуфу.
Попытки сменить власть предпринимались в 2011-м и 2015-м. Этот же сценарий едва не повторился за два дня до инаугурации Мохамеда Базума два года назад.
Подопытная страна
В связи с тем, что Нигеру удалось запустить полноценный демократический процесс и организовать выборы, западные страны видели в нем ключевого регионального партнера в урегулировании локальных кризисов, отмечает эксперт Брукингского института Даниэль Резник.
«Он в то же время рассматривается как последняя костяшка домино против концепции военного переворота и обладатель множества ресурсов, например, урана, критически важного для энергетических потребностей Франции», — подчеркивает исследовательница.
После того, как Париж осенью 2022 года объявил о завершении операции «Бархан», в рамках которой его военный контингент находился в Мали для противостояния радикальным группировкам, военнослужащих решили вывести в соседний Нигер.
В дополнение к сужению военного присутствия на континенте Макрон объявил, что политика «французской Африки», подразумевавшая неформальную опеку Парижа над бывшими колониями, должна уступить место новому, якобы сбалансированному партнерству. «Нигер служит для французской армии лабораторией обновленного подхода», — считает эксперт Атлантического совета Майкл Шуркин. — Франция вела собственную войну параллельно с тем, что делали малийские вооруженные силы. Сегодня она хочет действовать по-другому».
У нигерийцев эти эксперименты, впрочем, энтузиазма не вызвали. Осенью 2022 года в стране вспыхнули протесты против французского военного присутствия.
Амаду Умару, преподаватель Университета Абду Мумуни в Ниамее, объясняет негатив со стороны местного населения в адрес Парижа рядом причин, среди которых — воспоминания о колониальной политике Франции. «Во-вторых, есть экономический фактор: Франция присутствует в наших странах через серию фирм или компаний, которые приносят пользу только французам. Это повод для разочарования и ненависти», — считает эксперт.
Потеря союзника
Зона, на которой сходятся линии границ Буркина-Фасо, Мали и Нигера, с середины 2010-х медленно сползала в пучину террористической активности местных джихадистских группировок, имевших глобальных побратимов. В Нигере, в районе Тилабери, который находится на юго-западе, на стыке границ, с 2017 года функционирует режим чрезвычайного положения.
По словам Амины Нианду, президента Ассоциации африканских профессионалов в сфере коммуникаций, нигерийцы прекрасно видели, к чему приводили действия в французов в соседних государствах. «Население не понимает, почему теракты продолжаются, если учесть большие средства, которыми располагают французские силы», — подчеркивает она.
Такие общественные настроения вкупе с изменившейся военно-политической реальностью Нигера могут закончиться плачевно для интересов Елисейского дворца. Европейские дипломаты не исключают, что потеря поддержки со стороны Нигера, которую ожидают после переворота, оставит у Франции мало пространства для маневра и приведет к тому, что ее войска рано или поздно будут вынуждены покинуть страну, где находится их крупнейшая региональная авиабаза.
«Франция потеряла своего ближайшего союзника в регионе, единственного, который был избран демократическим путем в 2020 году», — заявил директор Института прогнозирования и безопасности в Европе (IPSE) Эмманюэль Дюпюи, комментируя обстановку в Нигере. — После первого путча в Мали в 2020 году «четверка» тех, кто остался от Сахельской группы пяти (в нее входят Мали, Буркина-Фасо, Нигер, Чад и Мавритания. — TRT Russian), оказалась в руках военных».
На днях в разговоре с журналистами министр иностранных дел Франции Катрин Колонна дала понять, что нынешнее положение дел в Нигере носит обратимый характер. По ее словам, все можно изменить, если участники переворота просто прислушаются к сигналам международного сообщества. Но события вокруг африканской страны стали сигналом прежде всего для самого Парижа, который, по-видимому, так и не успел понять, чем заканчиваются колониальные опыты с вполне автономными африканскими странами.
