Дильмухаметов признан политическим заключенным правозащитным центром «Мемориал» и получил поддержку со стороны многих общественных деятелей не только в самом Башкортостане, но и за его пределами. А приговор ему можно рассматривать как символический приговор самому российскому федерализму.
Башкортостан у истоков российского федерализма
Башкортостан является не только крупнейшей республикой Российской Федерации по численности населения в наши дни, но и республикой, исторически стоявшей у истоков федеративной государственности на ее территории.
Если смотреть совсем вглубь истории, зачатки федерализма можно увидеть и в договоре 1557 года между несколькими башкирскими родами и основателем российского государства Иваном IV о принятии ими его сюзеренитета на условиях признания им их вотчинного землевладения и невмешательства в их внутренние дела.
Последующие российские правители – Романовы и Гольштейн-Готторпы постоянно нарушали условия этого договора, что повлекло за собой целую серию ожесточенных башкирских восстаний и их кровавые подавления.
Уже в новое время, после того, как большевики, не дожидаясь созыва Учредительного собрания, силой взяли власть в столице России, Башкирским Центральным Шуро (Советом) по инициативе Ахмед-Заки Валиди, который ориентировался на сторонников Учредительного собрания, 11 ноября 1917 года была провозглашена первая башкирская республика – автономный Башкурдистан. Учредительное собрание, состоявшееся 5-6 января 1918 года, «именем народов, государство Российское составляющих», провозгласило создание Российской Федеративной Демократической Республики (РФДР), «объединяющей в неразрывном союзе народы и области, в установленных федеральной конституцией пределах, суверенные». Учредительное собрание было разогнано большевиками, но Башкирская республика не признала их диктатуру и оказала активную вооруженную поддержку сперва тем его делегатам, которые создали в Самаре Комитет участников Учредительного собрания (Комуч), а потом Всероссийскому Временному Правительству, учрежденному на Государственном совещании, прошедшем в Уфе 8-23 сентября 1918 года и получившему неформальное название Уфимской директории.
Таким образом, башкирские республиканцы изначально находились в авангарде российских федералистов-республиканцев – до тех пор, пока 18 ноября 1918 года группа военных не совершила переворот против Уфимской директории, объявив «Верховным правителем России» адмирала Колчака. 21 ноября 1918 года «Верховный правитель» принял решение об упразднении вооруженных сил Башкурдистана и их прямом переподчинении себе. Руководство Башкурдистана отказалось подчиняться хунте и в конце ноября-начале декабря 1918 года пыталось вместе со сторонниками федералистского курса Комуча воссоздать альтернативное Колчаку российское правительство, но безуспешно.
Этим воспользовались большевики, предложившие Башкирскому правительству признание автономии в обмен на переход на их сторону. В итоге 20 марта 1919 года было подписано Соглашение центральной советской власти с Башкирским правительством о Советской Автономной Башкирии, положившее начало не только второй Башкирской республике – советской, но и второй – тоже советской — Российской Федерации, государственное устройство которой было установлено Конституцией Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР) от 19 июля 1918 года.
Но союз Валиди с большевиками продолжался недолго – уже в 1920-м году он осознает, что советизация Башкирии превращает ее автономию в фикцию и присоединяется к остаткам антисоветских сил в Средней Азии, а после их разгрома эмигрирует в Европу и Турцию. В 30-е годы на национальные интеллигенцию и партийные кадры в Башкирской АССР, как и в других союзных и автономных республиках, обрушились массовые сталинские репрессии. Тем не менее, зачищенная от национального движения и ментально советизированная вторая Башкирская республика просуществовала до конца СССР. С его ликвидацией Беловежскими соглашениями РСФСР превращается в независимое государство – Российскую Федерацию (РФ), а 25 февраля 1992 года свое нынешнее название получает Республика Башкортостан – уже постсоветская, третья Башкирская республика. 31 марта 1992 года она присоединяется к Федеративному договору, а 3 августа 1994 года заключает двусторонний договор с РФ о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий.
Становление третьей Башкирской республики неразрывно связано с личностью ее основателя – Муртазы Рахимова, выходца из советско-башкирской партийно-хозяйственной номенклатуры, возглавившего Верховный совет еще Башкирской АССР, а впоследствии ставшего первым президентом Башкортостана. Все время нахождения в Кремле Бориса Ельцина между ним и рядом крупных и достаточно независимых региональных лидеров, таких как Руслан Аушев в Ингушетии, Минтимер Шаймиев в Татарстане, Эдуард Россель в Екатеринбургской области и Муртаза Рахимов в Башкортостане, существовала прочная связка. Она позволяла Рахимову и третьей Башкирской республике в его лице пользоваться высокой степенью самостоятельности, владеть активами богатой нефтепромышленной республики и развивать национальное самосознание и культуру. Однако с приходом к власти Владимира Путина ситуация меняется — полномочия республик и других регионов начинают последовательно урезаться, а яркие и самостоятельные лидеры постсоветской эпохи заменяются лояльными московскими назначенцами.
Конец третьей республики и призыв к четвертой. Федерализм как преступление
Первый президент Башкортостана Рахимов становится и его последним президентом — в 2010-м году эта должность упраздняется и уже новым просто главой республики становится московский назначенец Рустэм Хамитов. Начинается постепенная ликвидация рахимовского наследия как в политике, так и в экономике, ярким символом которого стало изъятие в 2014 году у связанных с его семьей лиц акций «Башнефти» и их переход «Роснефти».
Если во времена Рахимова большинство башкирских национальных организаций были лояльны к его власти и пользовались ее благорасположением, то с началом явного поглощения республики Москвой при Хамитове они переходят в оппозицию к новому главе. Но был человек, который оставался в оппозиции все это время, еще при Рахимове, отказываясь воспринимать его как гаранта суверенитета республики. И оказался прав, так как Рахимов сдал свою республику «федералам» так же, как это в итоге сделали другие «регионалы» ельцинских времен.
Этим человеком был Айрат Дильмухаметов, который оказывается в авангарде защиты республики, без боя сдаваемой кланом Рахимова. В 2008 году он получил 2 года лишения свободы за свою политическую активность – тогда условно, но это было еще при Рахимове. В 2011 году его уже посадили на 3 года, а затем в 2015 году, вскоре после выхода на свободу, еще на 3 года – это было уже при Хамитове. Но после того, как в Башкирию был назначен новый московский назначенец Радий Хабиров, которому Дильмухаметов захотел составить конкуренцию на выборах главы республики, его приговорили уже к 9 годам лишения свободы. А в скором времени после этого под удар попадает и крупнейшая башкирская организация БОО «Башкорт», члены которой в отличие от Дильмухаметова старались не идти на открытый конфликт с властями — в 2020 году она признается экстремистской и запрещается.
Но за что именно Айрат Дильмухаметов был приговорен к такому драконовскому наказанию?
Исключительно за проповедь своих идей, в связи с чем он был признан правозащитниками и общественниками узником совести и политическим заключенным, так как никаких других действий, тем более насильственного характера, он не совершал. И главной из этих идей является проект Четвертой Башкирской республики, то есть констатация того, что предыдущие три, включая нынешнюю, провалились, и поэтому башкирский народ стоит перед необходимостью учреждения новой республики, гарантом которой станет современная политическая нация всех ее граждан, независимо от их национальности. Тем самым четвертая Башкирская Республика должна будет встать у истоков новой, тоже четвертой по счету Российской Федерации после РДФР, РСФСР и постсоветской РФ.
Из этого очевидно следует, что, в отличие от идеологов некоторых других национальных движений, ставящих вопрос об отделении от России, политическая идеология, да и деятельность Дильмухаметова (в десятые годы нынешнего столетия он участвовал в Национальной Ассамблее российской оппозиции) изначально вписаны в общероссийский контекст. Да по-другому и не может быть, так как Дильмухаметов – идейный неовалидовец, а Ахмедзаки Валиди, как было показано ранее, находился в авангарде борьбы за российский федерализм.
И тем не менее, Дильмухаметов был осужден помимо прочих мыслепреступлений в первую очередь за вмененные ему призывы к отделению Башкортостана от России. Так были квалифицированы его призывы к созданию обновленной Российской Федерации на договорных принципах, которые бы исключили в будущем ее перерождение в новую империю и растаптывание прав образующих ее республик.
Такой приговор за призывы к возрождению федерализма в Российской Федерации как нельзя лучше символизирует несоответствие ее названия ее реалиям. Номинально являясь федерацией, она уже давно фактически превращена в сверхцентрализованное унитарное государство, в котором апелляция к его конституционным принципам и призывы к возрождению реального федерализма в стране караются драконовскими сроками.
