В последние годы российский оборонный сектор претерпел значительные изменения, вызванные внешними санкциями и внутренними вызовами. В ряде сегментов военной отрасли, таких как танкостроение и артиллерийское вооружение, Россия сталкивается с определенными трудностями.
Украине в то же время удалось получить преимущество благодаря доступу к западным технологиям.
Однако санкции, которые, конечно, сильно навредили российскому оборонпрому, не смогли полностью его парализовать. Хотя западные ограничения затруднили доступ России к передовым технологиям, она сумела адаптироваться, активно развивая ключевые военные технологии, особенно в сфере беспилотных летательных аппаратов.
В этой связи особое внимание сейчас уделяется развитию искусственного интеллекта (ИИ) в военной сфере, особенно в управлении дронами и системах целеуказания.
В интервью TRT на русском военный эксперт Агил Рустамзаде поделился своими мыслями об отставании России в сфере применения искусственного интеллекта в оборонной промышленности.
Как развивается современная военная мысль? Какие технологии активно разрабатывают такие страны, как США, Китай и Россия?
Современная военная мысль развивается в двух основных направлениях. Первое — инерционное, основанное на доктринах и концепциях, сложившихся до российско-украинской войны. Этому пути следуют США, европейские страны, Турция и Китай, продолжая насыщать свои вооруженные силы проверенными технологиями и реализуя долгосрочные оборонные программы.
Второе направление формируется непосредственно на поле боя, где Украина и Россия играют ключевую роль в переосмыслении будущих войн, военной техники и тактики.
При этом за опытом боевых действий пристально следят и США, и Китай, хотя их подходы различаются. Китай в первую очередь стремится перенимать те технологии, которые продемонстрировали эффективность на поле боя. США не торопятся с адаптацией, предпочитая анализировать последствия военной революции, произошедшей в российско-украинском конфликте, и закладывать фундамент для будущих преобразований.
Американские разработки сосредоточены на программном обеспечении и искусственном интеллекте, позволяющем одному оператору управлять десятками дронов, что подтверждает тенденцию к доминированию беспилотных систем в будущих войнах. Аналогичные исследования ведут такие страны, как Турция или Швеция. Хотя информации об этом немного, но Китай, в свою очередь, особенно добился успехов в этой области, и, с высокой вероятностью, передовые технологии быстро интегрируются в его оборонную промышленность.
Таким образом, именно эти две тенденции — инерционное развитие традиционных концепций и стремительное внедрение боевого опыта — формируют облик современного военно-промышленного комплекса ведущих стран мира.
Какие системы военного искусственного интеллекта сегодня наиболее влияют на стратегию и тактику боевых действий?
С развитием искусственного интеллекта дроны значительно изменили поле боя, повлияв на противовоздушную оборону и авиацию. В российско-украинской войне обе стороны используют авиацию, но с разными возможностями. Российская армия может сбрасывать управляемые бомбы на расстоянии до 80 километров, что дает определенные преимущества, тогда как Украина использует их в меньшей степени. Однако аналогичную функцию может выполнять дрон, который способен нести и сбрасывать такие бомбы.
Зачем для этих целей нужны самолеты стоимостью 100 млн долларов? Сегодня, например, в Индии продемонстрировали управляемую мину, сбрасываемую с парашютом. Эта мина, оснащенная датчиками, обнаруживает боевую технику на поле боя и подрывает ее. Так, традиционные угрозы для боевой техники, такой как танки и боевые машины пехоты, значительно увеличились, и это умные мины, а также наземные и воздушные дроны. В условиях таких угроз вероятность того, что боевые машины смогут подойти на дистанцию 1-4 километра для применения оружия, становится крайне низкой.
Таким образом я, как один из пионеров экспертной среды, считаю, что в военном деле произошла революция. Войны будут вести не люди, а дешевые, беспилотные системы. В этих условиях крупная боевая техника будет иметь минимальные шансы на выживание на поле боя.
Поле боя стало прозрачным, и это касается не только дистанций в 10 километров. Роль буксируемой артиллерии практически нивелировалась. В нынешних условиях невозможно скрыть пушку на расстоянии 10-15-20 километров от линии фронта, чтобы она в течение нескольких часов обстреливала противника — через 10 минут ее обнаружат и уничтожат. Все меняется кардинально.
Можем ли мы немного подробнее остановиться на проектах, которые вы упомянули, и рассмотреть больше примеров, где ИИ может найти применение?
Есть такие системы, как «Дельта» и «Крапива», которые занимаются сбором информации. А с увеличением числа датчиков и сенсоров, предоставляющих данные о поле боя, возникает необходимость в фильтрации информации. Именно здесь искусственный интеллект может помочь, отбирая только критически важную информацию, которую нужно передать командиру для управления боем. Работы в этом направлении активно ведутся в Китае и США.
Кроме того, искусственный интеллект становится необходимым для дронов. Радиоэлектронная борьба значительно мешает эффективному использованию простых FPV-дронов, широко применяемых в Украине. Для того чтобы дрон мог эффективно выполнять свою задачу, необходимо, чтобы он мог нацеливаться на нужное расстояние, обнаруживать цели, идентифицировать их и поражать, что требует внедрения искусственного интеллекта.
Кроме того, вероятно, дроны должны будут летать роями, и для этого нужна координация между ними, что также требует применения искусственного интеллекта.
Однако я не поддерживаю идею, чтобы искусственный интеллект полностью заменял человека в цепочке управления.
Совсем нет. Сейчас наблюдается странная тенденция, которая мне кажется опасной. Я считаю, что прежде чем внедрять ИИ в нашу жизнь, нужно четко определить его роль. Это касается не только военной, но и гражданской сферы. Только после этого можно разрабатывать подходы и внедрять искусственный интеллект.
Необоснованный и бессмысленный подход к искусственному интеллекту, особенно в военной сфере, может быть опасен. В мире нет страны, которая могла бы на 100% защитить свою критическую военную инфраструктуру от кибератак. Представьте, что вирус может проникнуть в систему ракетных батарей, заблокировать искусственный интеллект и дать команду на запуск, например, в мирное время. Это просто недопустимо.
Я не сторонник того, чтобы искусственный интеллект внедрялся без контроля как в военную, так и в гражданскую сферу. Нужно осознать, что планета принадлежит людям. Да, есть вещи, которые роботы могут делать лучше, но не стоит заменять ими людей в таких ролях, как официанты, водители такси или, тем более, командиры на поле боя.
Наверное, на мое мышление сильно влияет идея «Скайнет» из «Терминатора».
Есть ли у России какие-то проекты в области искусственного интеллекта?
Да, были, но большинство из них были закрыты.
Сейчас вся оборона России сосредоточена на российско-украинской войне. Были разработаны различные системы, но большинство из них не получили достаточного финансирования. Мол, когда война закончится, тогда и доработаем.
В принципе, новых систем у них почти нет. Можно вспомнить ситуацию с «Орешником» — тоже провал.
В основном российские проекты сосредоточены на новых дронах и системах радиоэлектронной борьбы — это то, что им необходимо на поле боя. Они модернизировали большинство своих крылатых и баллистических ракет, и уже добились определенных успехов в этой области. Например, ракета «Искандер». Была еще ракета «Буревестник», но проблемы с ядерным двигателем они так и не решили. Межконтинентальная ядерная ракета в третьем испытании взорвалась в шахте, и в целом продвижения в этой области не было. Принципиально о новых разработках в последнее время в СМИ не сообщалось. Скорее всего, сейчас они больше сосредоточены на решении актуальных задач для обеспечения своей армии на поле боя.
Как дефицит современных микроэлектронных технологий сдерживает развитие российского военно-промышленного комплекса?
Безусловно, ограничения касаются как количества, так и качества. Современные технологии, даже 5-10 летней давности, позволяют российским ракетам и дронам обеспечивать точность в пределах 5-10 метров. Однако основная проблема России заключается в недостатке комплектующих, что ограничивает производство.
Российская электроника всегда была слабой и сильно зависела от иностранных компонентов, в частности американских и европейских. Хотя они находят альтернативы, их недостаточно для того, чтобы существенно увеличить выпуск ракет — на 30-50% в обозримом будущем.
Может ли произойти технологический прорыв в российском оборонном секторе, и что необходимо для его достижения?
Технологический прорыв уже произошел. Россия вместе с Украиной находится в авангарде в области дронов. Кто еще может похвастаться таким количеством дронов и наработками по их массовому применению? Война всегда стимулирует прогресс. Иран сильно помог, но затем Россия начала самостоятельно разрабатывать и модернизировать технологии. Китай тоже оказал значительную помощь. Это привело к технологическому прорыву, который затронул и Россию.
Россия сейчас не так активно работает над танками, и в этой сфере у Украины есть преимущества, поскольку она имеет доступ к западным технологиям. Украинцы успешно разрабатывают самоходные артиллерийские установки, в отличие от России, где есть нехватка стволов, и приходится искать их и монтировать на машины.
В области дронов Украина также значительно продвинулась. Сейчас украинцы хотят создать многоразовые дроны малого класса, которые могли бы эффективно поддерживать пехоту, например, с автоматом или несущие несколько гранат, чтобы один дрон мог поражать несколько целей.
