Российский МИД отказался дать согласие на пастырский визит в Россию Далай-ламы XIV. Добивались согласия на такой визит буддисты, которых в стране насчитывается около 1 миллиона. Своего духовного лидера российские буддисты столь настойчиво хотели увидеть в канун его 85-летия.
Однако, мотивируя свой отказ, внешнеполитическое ведомство сослалось на «Российско-китайский договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве». Его первая статья утверждает принципы «взаимного уважения суверенитета и территориальной целостности, взаимного ненападения, невмешательства во внутренние дела друг друга».
Вместе с тем, в 2004 году (то есть на момент действия договора) Далай-лама XIV все же посетил Россию, вызвав недовольство официального Пекина. С тех пор изменились многие обстоятельства. Например, Далай-лама сложил с себя политические функции, отдав их председателю тибетского правительства в изгнании – теперь это лишь религиозный лидер. Но к реакции Пекина на возможный визит духовного лидера буддистов в России прислушиваются еще острее. И обозначает, насколько сегодня Москва зависима от мнения Пекина.
Показательно сравнить ситуацию вокруг визита Далай-ламы в Россию и в Германию. Германия куда сильнее, нежели Россия, связана с китайской экономикой: внешнеторговый оборот двух стран в прошлом году составил €210 – это более чем вдвое превышает внешнеторговый оборот России и Китая.
При этом Германия может позволить себе проводить внешнюю политику без оглядки не позицию Пекина: скажем, парламентарии Бундестага активно выступают в защиту уйгурского меньшинства или преследуемых тибетцев и гонконгцев. Однако, невзирая на позицию Китая (КПК официально предостерегает иностранные правительства и организации не принимать Далай-ламу), Германия в неоднократно принимала Далай-ламу.
Последний раз он побывал в стране не далее как в 2018 году, когда Москва уже фактически отказалась от собственного мнения по волнующим Китай вопросам. Со стороны российских политиков (и тут также бросается в глаза отличие от тех же немецких) не звучат слова поддержки в адрес протестующих в Гонконге или жителей Синьцзяна. Даже чеченский лидер Рамзан Кадыров, который считается выразителем интересов Москвы по волнующим глобальную умму вопросам, никогда не высказывался по уйгурскому вопросу. Зато в декабре 2016 года по поручению чеченского лидера в Синьцзян отправилась делегация военных, чтобы вместе с китайскими коллегами совместно отрабатывать борьбу с терроризмом.
Если болезненные для Китая вопросы Москва не комментирует, то могущие создать позитивный имидж Пекина, напротив, активно продвигают. Многие государственные медиа России (в частности, агентство «Россия сегодня» и учрежденная правительством «Российская газета») активно сотрудничают с учрежденной два года назад China Media Group.
О том, какие свои стратегические интересы Китай сегодня намерен отстаивать в России, мы поговорили с китаеведом Сергеем Мстиславским, приглашенным лектором Российского университета дружбы народов (РУДН) и Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ).
– Как в российском, так и в китайском руководстве нет однозначного единства по целому ряду вопросов, связанных с нашими взаимоотношениями. Но есть общий вектор – для Китая Россия это противовес США, а для США она же – противовес Китаю. Все три стороны понимают этот расклад, однако в России на высоком уровне гораздо больше агентов американского влияния, чем китайского.
В российском обществе к Китаю настороженное отношение, а в Китае такое же настороженное отношение к России. И тем не менее, определенная часть российских «принимателей решений» понимают, что в отношениях с США для нас Китай тоже очень хороший противовес, если правильно им пользоваться. Я склонен считать, что этот потенциал российские управленцы используют довольно слабо, но все же используют, постоянно давая сигналы коллегам в КНР, например в виде отказа от визита Далай-ламы XIV.
– Судя по недавним соцопросам, Китай – одна из немногих стран, которая вызывает у россиян значительно больше теплых чувств, нежели плохих. По данным негосударственного «Левада центра», еще два года назад этот баланс оценок составлял 70/30.
– В то же время, у целого ряда группировок в российском истеблишменте есть «свои» цели, поэтому постоянно предаются огласке всяческие скандалы, в стиле «китайцы скоро нас захватят» и «они за нами шпионят». Не то, чтобы китайские спецслужбы не вели работу в России – это их работа, они ее везде ведут. И не то, чтобы в Китае не было людей, которые считают, например, Байкал «исконной китайской землёй»: действительно, в китайских анналах I тысячелетия до н.э. есть упоминания о данной местности. Кстати, и российские спецслужбы тоже ведут работу в КНР, а многие российские политики открыто заявляют о необходимости «сдерживать Китай» и выражают недовольство территориальными вопросами. Однако в китайских СМИ такой информации очень мало.
– А как сейчас китайцы относятся к России?
– Можно сказать, что китайские СМИ не используют любой предлог, чтобы лишний раз упрекнуть Россию в чем-либо. Поэтому и в китайском обществе, при известной настороженности, связанной с «историческими вопросами», к России и в особенности к ее лидеру довольно позитивное отношение. Это создает благоприятное общественное мнение для маневров той части руководства КНР, которая хотела бы активнее использовать фактор России в противостоянии с США. И в этом смысле для России любое заметное ослабление Америки будет не очень кстати в условиях, когда российский истиблишмент вместо активного развития российской экономики и социальной сферы занимается делёжкой сфер влияния и пытается удержать с трудом награбленное в девяностые годы.
– А какой вы видите перспективу выстраивания отношений с Китаем? Есть ли угроза скатывания к прокитайскому сателлитизму?
– Во взаимоотношениях с Китаем россияне сами хозяева своей судьбы. Если мы засучим рукава и наконец займемся восстановлением и развитием народного хозяйства, вместо того, чтобы перекачивать свои богатства в американские закрома, то у нас определенно будет гораздо больше точек соприкосновения с КНР, чем сейчас.
