В день, когда Болгария отмечает свой национальный праздник, 4 марта, башня Атакуле, которую видно с любого места в Анкаре, окрасилась в цвета болгарского флага и транслировала текст поздравления.
День освобождения Болгарии от так называемого османского ига отмечается каждый год в день подписания Сан-Стефанского мирного договора по результатам проигранной османами русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Несмотря на изначально антитурецкий характер этого события, в самой Турции, похоже, не видят никаких проблем в его чествовании. Турецкие высокопоставленные чиновники, включая министров правительства, ежегодно участвуют в мероприятиях, которые организуют болгарские дипломаты и диаспора. В 2018 году в болгарской диаспоре в Эдирне празднование освобождения Болгарии от турецкой армии совмещалось с трауром по погибшим в Африне турецким солдатам.
Сегодня Болгария является одной из тех европейских стран, членов ЕС и НАТО, отношения с которой у Турции остаются на удовлетворительном уровне, что особенно бросается в глаза, если сравнить отношения Турции и Греции – другого турецкого соседа, восставшего против османов.
С Болгарией у турок все более-менее хорошо, причем это касается не только политических и экономических отношений, но и таких чувствительных вещей, как положение меньшинств в странах – турецкого мусульманского в Болгарии и болгарского православно-христианского в Турции. Так, в январе 2018 года президенты обеих стран торжественно открыли отреставрированную Железную церковь (Собор Святого Стефана) в стамбульском районе Балат. Построенная в XIX веке, церковь считается одним из исторических очагов болгарского национального возрождения. По принципу взаимности болгары разрешили реставрировать в Пловдиве историческую пятничную мечеть османских времен.
Впрочем, ни в Турции ни в Болгарии не надо никому напоминать, что отношения двух народов исторически были далеки от радужных и скорее характеризовались фразой «все сложно». Сегодня можно не обращать внимание на тот факт, что Национальный день Болгарии одновременно символизирует катастрофу Османской империи. Но из песни слов не выкинешь, как говорится. В национальной памяти болгар крепко засел период Османов, а национальное сознание турок было травмировано волнами этнических чисток турецкого и мусульманского населения Болгарии.
История османского правления в Болгарии и отношение к нему среди болгар – это отдельная и очень интересная тема (вернее, даже ворох тем), которой стоит посвятить полноценный материал, а лучше несколько. Эта же статья о том, как жили в независимой Болгарии турецкое и мусульманское меньшинства – со дня независимости и вплоть до нашего времени.
Начало: от сарацин до Османов
Впрочем, без краткого исторического введения в более ранние времена нам все же не обойтись, чтобы хотя бы понимать, как эти сообщества мусульман и турок в Болгарии появились.
Болгария с древнейших времен была страной со смешанным славянским и тюркским наследием. Первое болгарское государство на Дунае в 7 веке основал булгарский хан Аспарух. В школьных учебниках Болгарии большое внимание уделяется этим древним булгарам, которые основали несколько таких Булгарий от Волги до Италии, в том числе сохранившуюся на Балканах. Однако в учебных материалах, используемых в болгарских школах, этих тюркоязычных булгар предпочитают называть «болгарами» (или иногда «протоболгарами»), так что в болгарской лексике не проводится различия между тюркоязычными булгарами и славяноязычными болгарами. В болгарском языке один и тот же термин «болгары» (българи) используется для обозначения этих двух различных этнических групп, таким образом ошибочно предполагая полную историческую и демографическую преемственность между ними. Неудивительно, что после такого образования большинство болгар теперь считают древних булгар своими «славянскими предками», противопоставляя их «азиатским завоевателям» – туркам.
Сегодня историки говорят с уверенностью о том, что и первые мусульмане, и первые турки-сельджуки появились в Болгарии задолго до османского завоевания. Первые упоминания о мусульманах в Болгарии относятся к середине 9 века, когда папа римский потребовал от болгарского царя Бориса изгнать «сарацин» из страны.
С 11 века начинается новая миграция тюркских племен – печенегов и кыпчаков – некоторые из которых были мусульманскими. А уже в 13 веке в болгарской Добрудже возникает поселение турок-сельджуков, бежавших от монгольского нашествия в Анатолии. Значительная их часть обратилась в христианство, и есть версия, что именно эти сельджуки стали предками нынешних гагаузов.
Миграционные волны, вызванные монгольским нашествием, несли с собой и многих преданных дервишей и суфиев. Именно они в итоге основали мусульманские общины Болгарии еще до прихода османской власти.
Завоевание Второго Болгарского царства Османами было завершено в 1396 году. Болгария стала ядром османской провинции Румелия, которая охватывала почти все балканские владения империи. Это был самый богатый османский регион, который также был самым этнически и конфессионально разнообразным во владениях султана.
В османский период массовые миграции и обращения существенно изменили конфессиональный ландшафт земель, которые входят в современную Болгарию. Османские администраторы, солдаты и религиозные лидеры переезжали в болгарские земли и встраивались в балканское общество. Туркоговорящие мигранты из Анатолии также переезжали в горы и на равнины Болгарии. Считается, что к моменту, когда Болгария получила независимость, от 40 до 50% всего населения принадлежали к различным группам мусульман. Массовое обращение в ислам в 17 веке славянских крестьян и пастухов в Родопских горах создало особую культурную группу славян-мусульман – помаков. В то же время болгарские православные лидеры с прискорбием для себя отмечали, что болгарские матери с большей охотой отдают своих сыновей «в турки», чем в христианские монахи. Многие известные государственные деятели в Османской империи, а позже и в Турецкой Республике родились в Болгарии, а то и вовсе были помаками по происхождению.
Мусульманская жизнь в Болгарии процветала все пять столетий османского правления. Уже упомянутый Пловдив называли «Гранадой Востока», настолько он поражал воображение. Когда османский путешественник Эвлия Челеби проезжал через Пловдив в 1650 году, он описал «могучий город». Он насчитал пятьдесят три мечети, семьдесят школ Корана, девять медресе, семь колледжей для продвинутого изучения Корана, восемь общественных бань и одиннадцать суфийских текке (лож). Из городских кварталов тридцать три были мусульманскими, пять – христианскими и один – еврейским. Девять караван-сараев обслуживали активную торговлю, которую мусульманское правление принесло в город. Фактически это была картина исламского процветания – некогда незначительный город расцвел под эгидой султана и исламской экономической системы.
Всему этому великолепному обществу пришел конец в 1878 году, когда по результатам русско-турецкой войны Болгария была отрезана от османского тела, а большая часть ее мусульманского населения бежала в оставшиеся османские земли, неся на себе следы пыток и увечий, а также страшные воспоминания о резне их семей.
В пост-османской Болгарии: османские практики наоборот
Как уже было выше сказано, к моменту образования болгарского национального государства в 1878 году почти половина населения болгарских земель состояла из мусульман. Они бежали от наступающих армий, были убиты или вынуждены уйти. С приходом мирных времен стало возможным ограниченное возвращение мусульманских беженцев и выживших, но к началу 20-го века доля мусульман в болгарском населении упала до одной десятой. В Софии, превращенной в болгарскую столицу, российские военные инженеры немедленно взорвали почти все минареты 40 городских мечетей.
Позже эти разрушенные мечети были снесены или превращены в государственные учреждения, больницы, библиотеки или православные церкви. Для мусульман оставили всего одну мечеть, которая сохранилась в Софии по сей день (это настоящий «подвиг толерантности», учитывая, что в греческой столице Афинах не сохранилось ни одной мечети). За два десятилетия османская София была преобразована до неузнаваемости в христианскую Софию.
В тот же момент решительно началась болгарская национальная революция, то есть поиски этнолингвистической и этнорелигиозной однородности. Болгарская политическая элита приняла программу центральноевропейского национализма, впервые сформулированную в Пруссии в 1812 году во время последней, и на этот раз победоносной войны против Французской империи Наполеона. В рамках этой идеологии язык приравнивается к нации, а это означает, что все носители (речевое сообщество) языка постулируются как члены одной, еще «спящей» нации, которую необходимо «пробудить». В свою очередь, считается, что такая этнолингвистическая нация пользуется «естественным» правом превратить земли, на которых проживают ее члены, в независимое государство.
Однако традиции османских миллетов, или этноконфессиональных сообществ, сильно повлияли на политику в Болгарии, что привело к тесному слиянию языка и религии в качестве основы болгарского национализма. С османской точки зрения Болгария (как и ранее Греция) была странным примером территориализации нетерриториального миллета (то есть это этноконфессиональное сообщество было компактно собрано на одной земле), что исключало другие миллеты из территории такого модерного национального государства.
Во-первых, религиозная и языковая унификация повлекла за собой насильственную миграцию, изгнание или (реже) принудительное обращение неправославных христиан.
Во-вторых, неславяноязычные христиане (в основном те, кто говорил на греческом и румынском языках) были вынуждены либо принять болгарский язык, либо уехать.
Важнейшей задачей болгарской национальной революции было не просто выгнать «чужеродных» турок, но и раскрыть «болгарскость» помаков («българи мохамедани»), а то и самих болгарских турок. Характерной чертой болгарского антитурецкого национализма, в отличие от греческого и армянского, была (и в целом остается) большая готовность терпеть мусульманские меньшинства в теле большой нации при условии, что те четко осознают и принимают свою болгарскость.
Определенная степень автономии, включая образование, все же сохранялась для болгарских мусульман (и турок) из-за международных договоров, которые превратили первоначальную Болгарию, созданную российской армией, в два автономных государства: княжество Болгария и вилайет (регион ) Восточной Румелии (сегодняшняя Южная Болгария). Обе формально остались частью Османской империи, хотя княжество завоевало Восточную Румелию в 1885 году, создав единую Болгарию.
Это расширенное княжество получило независимость в 1908 году, воспользовавшись возможностью почти полного краха центрального правительства Османской империи после младотурецкой революции в Стамбуле. Болгарский князь Фердинанд был воодушевлен примером аннексии Австро-Венгрией автономной Боснии (официально являющейся частью Османской империи, как и Болгария), которая не вызвала никакой османской реакции.
В течение четырех десятилетий между 1878 и 1908 годами в Болгарии османский турецкий язык был официальным языком наряду с болгарским. На османском языке было написано множество болгарских документов, и в княжестве на этом языке было издано немало книг и периодических изданий. И все же, хотя современная болгарская история обычно определяется как период после 1878 года, студенты и исследователи современной болгарской истории не изучают османский язык, если они не специализируются на «востоковедении» или тюркологии. Как будто османский никогда не был официальным языком в современной Болгарии.
В эти первые десятилетия болгарское государство во многом опиралось на османские практики управления меньшинствами, с той разницей, что теперь христиане стали правящим миллетом. Когда пыль войны улеглась, мусульманам гарантировали широкую автономию под зонтиком религиозных организаций во главе с муфтием в Софии.
Теоретически муфтий подчинялся шейхульисламу в Стамбуле, но на практике болгарские власти сами старались контролировать местных мусульман. У мусульман оставались свои суды, школы и вакфы. В этой толерантности свою роль играл и чистый прагматизм – под властью Османов до сих пор оставалось немало болгар, а центр Болгарской церкви по-прежнему в то время был в Стамбуле.
В 1912 году разразилась Первая Балканская война. Болгарские войска, сопровождаемые православными священниками, захватили новые территории со славянским мусульманским населением. В сотнях деревень во Фракии, Македонии и Родопских горах в христианство было насильно обращено около 200 000 помаков. О болгарской практике в ту войну сообщает составленный в те годы доклад Фонда Карнеги о Балканских войнах:
«Помаки – болгары по расе и языку, которые в определенный период турецкого завоевания были обращены силой в ислам. Они не говорят на турецком языке и сохраняют традиционную память о своем христианском прошлом, но обстоятельства обычно делают их фанатичными мусульманами. На вновь завоеванных территориях они насчитывают не менее 80 000 человек и сосредоточены главным образом на севере и востоке Неврокопа. Болгарский Священный Синод задумал их массовое обращение, и он часто мог полагаться на поддержку военных и гражданских властей, не говоря уже о повстанческих бандах. Как правило, не было необходимости применять фактическое насилие; угроз, подкрепленных очевидной силой для обеспечения их соблюдения, обычно было достаточно, чтобы побуждать целые деревни подчиниться церемонии крещения.
Политика проводилась систематично, и задолго до начала второй войны помаки в большинстве районов внешне относились к Болгарской церкви, и прислушивались, демонстрируя послушание, к проповедям священников и монахов, посланных Священным Синодом, чтобы наставлять их в основах христианства. Эта аберрация, резко контрастирующая с терпимостью, которую Болгарское царство обычно проявляло к мусульманам в своих границах, должна относиться к числу наименее оправданных злодеяний войны».
Начиная с Первой Балканской войны помаки стали практически постоянной целью кампаний государства по стиранию всей мусульманской культуры, которая бы отличала их от болгарского христианского большинства, тогда как турок в основном старались не трогать до конца Второй мировой войны. Это в свою очередь вызвало массовую миграцию помаков в Анатолию. Впрочем, радикальный антиисламский поход Первой Балканской войны оказался кратковременным. Уже в 1913 году, после поражения во второй Балканской войне, болгарское правительство дозволило всем крещеным помакам вернуться в ислам и соблюдать все внешние формы мусульманской культуры (носить фес, хиджаб и т.д.). Сыграли свою роль и союз с Османской империей в будущей Великой войне и необходимость завоевать голоса мусульман на выборах.
В ходе раздела и краха Османской империи к 1923 году в Анатолии возникло турецкое национальное государство. Возникновение Турецкой Республики и кемалистские реформы разделили болгарских мусульман на две группы – традиционалистов (сторонников османского пути) и кемалистов (сторонников Мустафы Кемаля).
В 1928 году в Турции произошла смена алфавита – с арабской письменности на латинскую. София опасалась турецкой национальной революции и хотела изолировать болгарских турок от этого нежелательного влияния. Болгарское правительство даже предоставило убежище мусульманским религиозным лидерам, которые придерживались арабской письменности, в то же время создав препятствия на пути использования латинских букв для написания и публикаций на турецком языке.
До 1944 года болгарские власти опирались именно на традиционалистов — консервативных имамов, ходжей, муфтиев. После авторитарного переворота 1934 года в Софии новое болгарское правительство запретило использование латинского алфавита для турецкого языка. Таким образом, арабские буквы османского языка оставались языком публикаций и обучения турецкого меньшинства Болгарии до 1946 года. Арабская письменность в Болгарии, как ни парадоксально это звучит сегодня, была залогом сохранения болгарского характера мусульманской общины и защиты ее от «иностранного» турецкого влияния.
Точно так же в Болгарии вплоть до конца войны мусульмане продолжали пользоваться шариатскими судами и вакфами, а также свободно носили фес и хиджаб.
В то же самое время болгарские режимы поощряли миграцию мусульман из Болгарии в Турцию. София опасалась иностранного влияния, а кроме того рассчитывала, что миграция мусульманских крестьян решит проблему с нехваткой земли. Несмотря на это, отношение властей к мусульманам было достаточно спокойным – мусульмане в целом считались консервативными и довольно инертными в политическом смысле, что более-менее оберегало их от участия в действительно опасном коммунистическом движении. И если среди турок вызывала опасение прокемалистская фракция (и кемалистов периодически репрессировали), то среди помаков кемалистов не было вовсе, зато возникла небольшая группа «Родина», стоявшая на позициях мусульманского модернизма и болгарского национализма.
Примечательно, что в годы Второй мировой войны турки и помаки внесли очень незначительный вклад в коммунистическое партизанское движение, при том что во многих других восточноевропейских странах именно национальные меньшинства составляли значительный процент в компартиях. При этом позднее все же возник коммунистический миф о «массовом участии» турок и помаков в «Народном фронте против капитализма и фашизма». Кооперация болгарского режима с консервативной турецко-мусульманской администрацией достигла своего пика именно в годы войны. Турецкие имамы не только пользовались еще более широкой автономией, но и управляли всеми мусульманами (кроме помаков) на оккупированных территориях, в частности албанцами в Македонии. В целом в годы войны турки и помаки рассматривались как лояльные граждане, за исключением кемалистских активистов.
Коммунистическая Болгария: загадочное «исчезновение» турок и помаков
После Второй мировой войны Болгария оказалась в составе советского блока. Существует мнение, что Кремль не доверял элитам страны, потому что София сменила союзников – с Третьего Рейха на Советский Союз – лишь в сентябре 1944 года, и только после того, как Красная Армия вошла на территорию Болгарии. В качестве наказания и теста на лояльность Москва, дескать, навязала Софии широкую систему прав для этнолингвистических и этнорелигиозных меньшинств, проживающих в Болгарии. Этот шаг остановил «достижения» продолжающейся национальной революции.
В количественном отношении турки Болгарии были крупнейшими бенефициарами этой политики. Внезапно звездный час пробил у той части болгарско-турецкой интеллигенции, что стояла ранее на реформаторских позициях (условно «кемалисты»). Многие из «кемалистов» приняли активное участие в реформах болгарских коммунистов, что, кстати, заключалось в мгновенном переходе с арабского на латинские буквы для написания и публикации на турецком языке. Старые консервативные элементы мусульманских общин, обвиняемые в сотрудничестве с фашизмом, были репрессированы.
Болгарская коммунистическая партия, как и другие коммунисты, провозгласили религию «опиумом для народа», и открыто нападали на ислам, как и на христианство. Тем не менее, мусульманские религиозные институты, традиционно лояльные болгарскому государству, остались нетронутыми – главный муфтият, шестнадцать региональных муфтиятов, имамы и ходжы. БКП решила не трогать то, что нормально работало до нее, хотя, разумеется, ни о какой правовой или образовательной автономии речи уже быть не могло. Отделение помакских религиозных организаций от турецких, начатое в годы войны, было окончательно закреплено в 1948 году.
Турецкие коммунистические кадры также помогали БКП. Они издавали несколько газет на турецком языке, а в 1947 году превратили медресе в Шумене в секулярную гимназию и педагогический институт имени Назима Хикмета. Именно этот институт и стал главной кузней таких кадров. В том же году в Пловдиве была организована и специальная помакская школа. Ее, правда, закрыли через три года, потому что БКП посчитала, что раз помаки и так болгары, им особая школа не нужна. А вот турецкий институт оставили из-за его «политической и идеологической роли».
Однако, чтобы изолировать турок коммунистической Болгарии от нежелательного влияния, исходящего со стороны прозападной капиталистической Турции, из Советского Союза были отправлены азербайджанские специалисты для стандартизации болгарского турецкого языка в соответствии с советскими идеологическими потребностями. Коммунистическая Болгария стала вторым по величине центром турецкоязычной литературы и издательского дела после самой Турции. В период с 1959 по 1972 год в Болгарии было издано около 120 книг на турецком языке, и еще такое же количество школьных учебников на турецком.
Социальная мобильность мусульман повысилась по сравнению с прежними временами, но, хотя количество мусульман в партийной администрации и было значительным (а некоторые болгары жаловались на «засилье» турок), они редко пробивались к партийным вершинам. В 1954 году из 97 членов ЦК БКП лишь один был турком. В Политбюро турок не было никогда.
Тем не менее, в 1950 году национальная революция, уже в коммунистической обертке, возобновилась в форме «добровольной» эмиграции в Турцию, и этот процесс продолжился до 1978 года. В 1950-1951 годах в Турцию было изгнано около 140 000 турок. Болгария стала самым лояльным советским союзником в советском блоке и на этом основании советское руководство молчаливо согласилось на прекращение системы образования турецких меньшинств на рубеже 1970-х, хотя двуязычная турецко-болгарская газета продолжала публиковаться до 1984 года, который в остальном оказался очень оруэлловским годом в коммунистической Болгарии.
На ужесточение политики БКП повлияли несколько факторов – культурная революция в Китае (БКП устроила свою революцию в Болгарии), Кипрский конфликт и опасения турецкого ирредентизма, революция в Иране в 1979 году, активное участие Турции в западном блоке и так далее.
Зимой 1984-85 гг. в ходе так называемого «Процесса Возрождения» – политики по ассимиляции турок – имена 800 000 турок были насильственно болгаризированы, турецкие мусульманские имена сменили на славянские и христианские. Благодаря этому последняя коммунистическая перепись, проведенная в 1985 г., смогла «доказать», что в коммунистической Болгарии проживают только этнические болгары и что никаких национальных или этнических меньшинств у нее просто не осталось. Надо отметить, что еще раньше, в 1960-е и 1970-е, проводили «болгаризацию» имен у отдельных мусульманских групп – помаков, цыган и турок. Конечная цель национальной революции - полная однородность – была достигнута, по крайней мере, на уровне риторической пропаганды.
Массовые протесты, в которых участвовали около 15 000 демонстрантов, были без промедления подавлены, а зачинщиков помещали в печально известный концлагерь Белене на одноименном острове на Дунае.
Большим скандалом для Болгарии стали Олимпийские игры в Мельбурне в 1986 году. Легендарный спортсмен-тяжелоатлет турецкого происхождения, многократный чемпион мира Наим Сулейманоглу, которого болгарские власти вынудили сменить имя на Наум Шаламанов, сбежал от своих кураторов и укрылся в посольстве Турции в Канберре. Когда представители посольства доложили Тургуту Озалу о ситуации, турецкий лидер приказал немедленно доставить его в Турцию. Свою дальнейшую спортивную карьеру Сулейманоглу (он вернул свое имя в Турции) продолжил уже за Турцию. О своем решении сбежать из Болгарии он не жалел никогда.
«Несмотря ни на что, я никогда не испытывал ностальгии. Вы не будете жалеть, если к вам относятся так. Болгары насильно изменили имена 2 миллионов человек. Это был очень сложный период. Люди, которые были свидетелями случившегося, знают об этом. Я бы не стал менять ни одно из решений, которые я принял в тот день в моей жизни. Даже если бы я мог повернуть время вспять, я бы все равно сбежал из Болгарии. Потому что, как турецкий народ, мы оказались в слишком тяжелом положении в Болгарии».
На рубеже 1989 года советский блок и коммунизм были уже на последнем издыхании, в то время как идеологическая и экономическая оттепель исходила от самого Советского Союза, где политика перестройки и гласности стали новой нормой государства. Ободренные этим развитием событий, турки и мусульмане Болгарии снова начали готовить протесты. Болгарские силовики оперативно ответили депортацией потенциальных лидеров в первой половине 1989 года. Однако недовольство преследуемых турок и мусульман было слишком широко распространенным, чтобы его можно было сдержать. С 20 по 30 мая 1989 года оно вылилось в стремительно нарастающую волну демонстраций и голодовок, в которых приняли участие 60 000 человек.
Это было беспрецедентное событие для коммунистической Болгарии, единственной страны советского блока, где раньше не проводились массовые демонстрации против властей. Болгарский коммунистический лидер Тодор Живков и его правительство немедленно перешли в наступление, изгнав около 1000 «зачинщиков» в Югославию и нейтральную Австрию. За этим шагом сразу же последовало изгнание одной трети официально «несуществующих» турок Болгарии, начавшееся 30 мая. Спецслужбы выявили тех, кто потенциально может воспрепятствовать политике тотальной болгаризации, и назначили их для изгнания.
Хотя тяжелое положение болгарской экономики, близкой к краху, и растущая нестабильность политической системы позволили быстро вернуть треть высланных осенью 1989 года и в следующем году, депортации продолжались до конца 1989 года. Остановить все более бездушную государственную машину, выталкивающую через границу все больше людей, было трудно. В конце концов, около 400 000 человек были вынуждены уехать в Турцию. Это изгнание подошло к концу, когда 29 декабря 1989 года коммунистическое правительство пообещало вернуть гражданские и политические права болгарским туркам и мусульманам.
В свою очередь, это решение привело в ярость болгарских националистов, которые по всей стране вышли на демонстрации против возвращения изгнанных и восстановления равных прав болгарских граждан турецкого или мусульманского происхождения. Эта националистическая реакция, которая продолжалась на протяжении всего 1990 года, едва не ввергла Болгарию в этническую гражданскую войну и значительно затруднила и отсрочила обещанное повторное предоставление полных гражданских и политических прав туркам и мусульманам страны.
Это был крупнейший и наиболее интенсивный акт этнической чистки в Европе времен холодной войны после согласованного в Потсдаме изгнания этнических немцев из Центральной и Восточной Европы после Второй мировой войны, которая в основном закончилась в 1950 году. В среднем 23 000 турок изгонялись каждую неделю во время этнической чистки 1989 года и 31 000 в неделю в разгар этого изгнания в июле 1989 года. Все они были вытеснены через единственный на тот момент пограничный переход на болгарско-турецкой границе. Эта граница была частью «железного занавеса», разделявшего страны Варшавского договора и НАТО.
Сегодня ислам остается второй по количеству последователей религией Болгарии. По различным данным, мусульмане составляют от 7 до 15% населения Болгарии, и почти все они граждане Болгарии. Это самое большое в процентном отношении мусульманское меньшинство в странах ЕС. Самой большой этнической группой среди болгарских мусульман остаются турки. На втором месте помаки и мусульмане-болгары, на третьем месте рома (цыгане). Во многих отношениях болгарская мусульманская община сегодня считается едва ли не образцовым сообществом мусульманских меньшинств в Европе.
В начале 1990-х годов, когда этническая напряженность была еще высокой, никто не мог быть уверен, что национальная революция действительно закончилась в посткоммунистической Болгарии. Сейчас прошло уже более 30 лет, и по сути, это самый длительный период в истории новой Болгарии без изгнания и принудительной ассимиляции меньшинств. В самой Болгарии не любят вспоминать о событиях последних лет коммунистического режима, никто за них не был наказан, а Тодору Живкову ставят памятники. Но все же отношение к туркам и помакам заметно изменилось в лучшую сторону, что в свою очередь повлияло и на улучшение отношений с Турцией.
