Какова роль морских дронов в современных войнах и операциях по охране границ, насколько они используются сейчас и каковы их перспективы?
Дроны сейчас находятся на начальном этапе своего развития, как когда-то авиация и танки. Говорить о том, что морские дроны играют значительную роль в обеспечении безопасности, пока преждевременно. В основном они востребованы как ударные средства. На фоне крупных конфликтов, таких как война в Украине и конфликт в Йемене, дроны используются преимущественно для атакующих целей. Например, в российско-украинской войне морские дроны-камикадзе нанесли значительный урон Черноморскому флоту РФ, уничтожив, по разным данным, от 18 до 23 крупных надводных кораблей.
Но, как я уже упоминал, это только начало пути. Если говорить об аспекте обеспечения безопасности, то заметны шаги в этом направлении со стороны США и Турции. Турция, в частности, уже выпустила ряд морских надводных дронов для охраны морских зон и патрулирования. Это касается не только надводных дронов, но и воздушных.
Например, Турция имеет специализированный морской-воздушный дрон «Аксунгур», а Соединенные Штаты используют аналогичные воздушные дроны для контроля морских и океанических побережий, и они уже активно выполняют эти задачи. Как турецкие, так и американские дроны способны не только контролировать акватории, но и атаковать морские цели, такие как катера и другие объекты. Опять же, мы сейчас находимся на начальном этапе этого процесса, который, несомненно, будет развиваться и набирать динамику. Но сказать, что это общемировой тренд, что это очень широко распространено, нельзя. Пока об этом говорить рано.
В чем особенность морских дронов?
Конечно, совсем другое дело, когда дрон передвигается по воздуху или земле на колесах, и совсем иной подход требуется для морских дронов, которые работают в специфической морской среде. Эта среда значительно отличается от условий на суше или в воздухе. Для морских дронов, как и для военно-морского флота в целом, одной из сложнейших задач является организация передачи сигналов и управления, поскольку особенности водной поверхности значительно затрудняют работу антенн. Без спутниковой связи установить эффективное управление морскими дронами сложно. В отличие от воздушных дронов, которые могут передавать сигналы на расстояние от 150 до 300 километров через обычные радиоканалы, морские дроны сталкиваются с гораздо большими трудностями из-за отсутствия такой высоты для передачи сигнала.
В случае с морскими дронами, находящимися на водной поверхности, устойчивую связь можно обеспечить на расстоянии 30-50 километров. Оснащение каждого небольшого морского дрона спутниковой системой связи само по себе проблематично и экономически нецелесообразно.
Кроме того, системы управления морскими дронами должны включать множество компонентов, так как морская вода менее стабильна по сравнению с воздухом или земной поверхностью. Эти системы управления имеют свою специфику, отличающуюся от тех, что используются в воздушных или сухопутных силах.
Есть отличия, преимущества и недостатки. Как воздушные дроны прошли путь эволюции, аналогичный тому, который прошла пилотируемая авиация, так и морским дронам предстоит пройти свою эволюцию, аналогичную той, что прошли корабли. Мы на начальном этапе этого процесса, но уже на этом уровне морские дроны оказываются более эффективными средствами, чем первые танки или самолеты.
Что насчет подводных дронов?
С подводными дронами ситуация еще сложнее, поскольку они находятся под толщей воды, где радиосигнал проходит с трудом. Для их эффективного использования потребуется мощная система искусственного интеллекта, способная выполнять задачи автономно. У россиян был проект «Посейдон», но он был оснащен ядерным зарядом. Этот дрон мог бы отклоняться от цели на 100-200 километров, поскольку его задача заключалась в том, чтобы подойти к побережью США и вызвать цунами взрывом ядерной бомбы. Однако этот проект пока остается на грани фантастики. У американцев также есть различные проекты.
Морские и подводные дроны найдут свою нишу в минировании и разминировании акваторий. Однако для того чтобы эти системы стали действительно ценными, необходимо решить проблему связи. Это можно сделать либо разработкой новых космических или морских систем связи, либо предоставлением дронам возможностей для автономного мониторинга, обработки информации и выполнения действий.
Какими вы видите эти дроны через пять лет? Какие технологии, возможно, будут применяться? Учитывая, что уже сегодня используется искусственный интеллект, какие новые технологии могут появиться в будущем?
Оружие развивается в зависимости от задач, которые стоят перед страной-разработчиком. Например, военно-морские силы Турции в Средиземном море и военно-морские силы Азербайджана на Каспийском море имеют различные задачи. Это, соответственно, приводит к различиям в разработке надводных морских дронов.
Украина получила значительный опыт в создании морских дронов-камикадзе. Этот опыт изучается Китаем, США, Великобританией и Турцией — странами с развитой морской конструкторской школой.
Можно с уверенностью сказать, что как морские, так и подводные дроны уже способны атаковать цели. Через 3-5 лет, с развитием технологий, морские надводные дроны, вероятно, смогут заниматься минированием и разминированием акваторий. Это будет значительным преимуществом, снижая риск потери кораблей от взрывов и улучшая безопасность операций.
В прошлом возможности самолетов в маневренности и ведении воздушных боев ограничивались человеком, пилотом. То же самое касается и кораблей: требования к пространству, размещению вооружения и систем значительно различаются для судов с экипажем и беспилотных. С развитием искусственного интеллекта, оптических систем наблюдения и новых видов вооружения морские дроны смогут легко выполнять патрулирование прибрежных зон, обеспечение безопасности и разведку. Для этого, конечно, требуется время.
В то же время, опять же, отличные перспективы открываются для подводных дронов. Наличие человека на борту подводной лодки значительно увеличивает требования к продолжительности подводного пребывания, расходу энергии и физическому пространству. В ближайшие 2-3 года небольшие подводные лодки с искусственным интеллектом, способные нести две торпеды, возможно, частично заменят пилотируемые подлодки в ряде задач.
Все это зависит не только от технологического прогресса, но и от целей и задач, которые ставит перед собой конкретная сторона в вопросах контроля и применения этих технологий.
Например, у Азербайджана нет необходимости в подводной лодке с автономностью в 15 суток. Тем временем Соединенные Штаты и их союзников от вероятных театров военных действий могут отделять океаны и тысячи километров. Поэтому США необходимы дроны крупных размеров и с высокой автономностью.
Таким образом, мы увидим развитие двух различных направлений. С одной стороны, существует технологическая линия развития, с другой — потребности государства. В зависимости от масштабов и характера задач, стоящих перед военно-морскими силами, формируется своя траектория развития.
Как можно описать взаимодействие морских дронов с традиционными вооружениями? Например, можно ли провести аналогию с авианосцами или концепцией «ведомого истребителя»? Насколько такая схема применима к морским дронам?
Вы затронули важную тему, поскольку авиация, как самый технологически развитый род войск, первой начала внедрять подобные разработки. Считаю, что и у военно-морского флота есть потребность в этом. Например, один боевой катер или корабль может управлять несколькими дронами-камикадзе, что повысит его ситуационную осведомленность и боевые возможности, а также увеличит его боевую живучесть, избегая угрозы непосредственного приближения к целям. Это вполне возможно для морских дронов в будущем.
Например, если Турция проектирует авианосец, то его размеры и масса зависят от того, под что он будет разрабатываться. Если авианосец проектируется для размещения пилотируемых самолетов, его размеры будут значительными из-за необходимости обеспечения большого количества персонала и запасов топлива. Однако, если авианосец будет предназначен для дронов, его можно сделать на 30-40% меньше, поскольку не потребуется размещение экипажа и запасы топлива. Это уменьшает общие размеры и массу корабля. Так технологический процесс повлияет на проектирование таких авианосцев.
Кроме того, например, на турецком TCG «Анадолу» нельзя разместить самолеты дальнего радиолокационного обнаружения, которые значительно увеличивают дальность обнаружения целей. Вместо этого Турция может разработать дрон с радаром, способный взлетать и садиться на «Анадолу», что позволит расширить радиус наблюдения. То есть применение дронов может значительно расширить возможности этого корабля.
Также, например, дрон с радаром может компенсировать недостаток самолетов дальнего радиолокационного обнаружения. Турция могла бы выполнять заправку других дронов в воздухе, тем самым увеличивая их оперативный радиус и продолжительность миссий.
Как будут изменяться военные стратегические доктрины под воздействием новых дронов? Мы уже обсуждали, что танки утрачивают свою значимость, можно ли ожидать аналогичных изменений в отношении, например, катеров и фрегатов?
В первую очередь на второй план могут уйти минные тральщики и разведывательные корабли. Их функции могут быть заменены дронами. С развитием технологий потребуется пересмотр всей военно-морской стратегии. Современные стратегии, такие как в США, ориентированы на использование крупных авианосцев и подводных лодок. Для Турции, например, для эффективной проекции силы необходимы большие корабли.
С развитием дронов изменится вся картина морского боя, что потребует разработки новых методов и способов противостояния.
Кроме того, часть морских операций уже передается воздушным дронам, которые эффективно выполняют задачи, такие как противолодочная оборона. В перспективе 10 лет можно ожидать разработку полноценных дронов, способных обнаруживать как небольшие подводные лодки, так и малые подводные дроны.
Таким образом, мы приходим к тому, что роботизация будет охватывать все театры войны — морской, сухопутный и воздушный. Методы, способы и философия военного противостояния будут меняться, но это не произойдет мгновенно. Это и не дело завтрашнего дня. Полноценно высокотехнологические страны смогут перейти к этим изменениям примерно через 5 лет, в то время как страны с менее развитыми военными и технологическими возможностями смогут достичь этого только через 15 лет.
