Кто писал и кому предназначено послание?
Разные эксперты разошлись во мнениях по поводу целевой аудитории документа. Назывались и народ Украины, и ее руководство, и «коллективный запад» (США и ЕС), и россияне. Будем исходить из того, что Путин вряд ли стал бы так напрягать своих писарей, чтоб послать месседж кому-то одному.
Текст тематически не структурирован, мысли и посылы выстроены хаотично. Статья очевидно написана не Путиным, но по его темникам. Именно поэтому «доказательная база» настолько шаткая – как говорят в народе, натянули сову на глобус. А вот с психолингвистической точки зрения надо отдать должное писателям: послание читается как аудиокнига, все голосовые интонации Путина удачно сымитированы.
В силу этих недостатков все остались в недоумении, какова же идея письма: призыв к примирению или объявление войны. Или все вместе – «бьет, значит любит». Как ни странно, но в российском сознании это совершенно непротиворечивые постулаты.
«АнтиРоссия» или RUkraine?
Абсолютно неряшливые и громоздкие исторические выкладки единства украинцев и россиян легко опровергаются профессиональными историками. Это заставляет предположить, что историческая точность и корректность интерпретаций Путину абсолютно неинтересны.
Сколько у власти Путин, столько он говорит об одном и том же. Россияне и украинцы – части триединого народа. Между Украиной и Россией возникла стена из-за того, что есть внешние силы, пытающиеся стравить триединый народ и разорвать общее историческое и духовное пространство. Из Украины делают «антиРоссию», миллионы людей, симпатизирующих России, запуганы и загнаны в подполье. Украинский народ – дружествен нам, украинская власть хронически русофобская и т.д.
Путин не совсем понимает, что отношения украинцев и власти строятся по принципу «единства и борьбы противоположностей». Пытаясь противопоставить украинский народ собственной власти, президент РФ делает ставку на следующие президентские и парламентские выборы. В России упорно продолжают верить, что украинцы могут дважды войти в одну и ту же реку и вернуть к власти в стране пророссийский режим, похожий на тот, что был при Викторе Януковиче. То есть воссоздать добрую старую RUkraine – с «общей историей» и «общей культурой».
Не последнюю роль здесь играет концепция «единого языка». Путин использует известный принцип «язык формирует смысловое поле». Украинский язык имеет право на существование только в качестве диалекта русского, на котором воспроизводятся российские смыслы. Вот почему Путин фразу о «малороссийской культурной идентичности в рамках большой русской нации» включил именно в языковой пункт. Самостоятельный украинский язык формирует уже не «общерусские», а «галичанские», «западенские» смыслы, ментально превращая Украину в «антиРоссию». И все попытки украинских лингвистов доказать что-то противоположное не имеют никакого успеха. То есть битва за статус украинского языка – это война не лингвистики, а цивилизационных смыслов, обращение не к разуму, а коллективному бессознательному.
Хотя на всякий случай послание было переведено на украинский язык, попытка привлечь на свою сторону украиноязычную аудиторию вызвала противоположную, агрессивную реакцию. Так что призывы Путина к восстановлению «триединства» с россиянами не произвели должного воздействия.
Архетип как основа российской геополитики
Но исторический антураж – только ширма для более глубинных месседжей. Трактуя статью, мы совсем не учитываем психологию (даже психопатологию) российской геополитики, озвученную Путиным. «Триединый народ» – старая мифологема, предполагающая жесткую иерархию и беспрекословную субординацию. «Триединство» – это комбинация диктата и протектората главы семьи – отца, а не «равенство трех братьев».
Для русского крестьянского уклада, где существует строгая семейная иерархия, отец имел непререкаемый авторитет и был главной «скрепой» всего рода. В этой картине мира Путин видит себя главой большой семьи, даже ее этнархом – покровителем славянского этноса. Все несакционированные самостоятельные решения «младших» – недопустимое нарушение субординации, ведущее к хаосу и уничтожению всей семьи.
Еще один архетип – образ матери. В русском народе матерью называлась Земля. Собственно, вся история становления России крутится вокруг обладания Землей. И главой рода, его отцом является не тот, кто появился первым на той или иной территории, а тот, кто ее завоевал и легитимизировал свое завоевание.
Апелляция к Киевской Руси как наследнику первой степени здесь не работает. Русь – это как «первый Рим» в понимании Византии. Если пала Русь изначальная, удельная, первенство переходит к Руси единой. Киевская Русь признается источником Российского царства, но после разрушения Киева ханом Батыем ее первенство не несет больше никаких исторических и правовых последствий.
Отцовским престолом (в формулировке Путина «точкой консолидации») становится Москва. Поэтому все дезинтеграционные процессы рассматриваются как посягательство на права и привилегии отца. Выведшие землю из-под контроля отца автоматически становятся чужаками, инородцами – независимо от степени родства. Украинцы не могли сами додуматься до собственной самоидентификации – им ее подсунули поляки и австрийский генштаб. Или большевики-волюнтаристы, которые кромсали Россию, произвольно нарезая границы между республиками.
Поэтому в аннексии Крыма, оккупации Донбасса (оформление первого раздела Украины, как выразился Владислав Сурков), проекте «Новороссия» российское руководство не видит ничего аморального. То, что украинцы воспринимают как вероломное расчленение своего государства, Путин понимает как восстановление отцовской кафедры. Это его эзотерическая миссия, собирательный инстинкт.
Что должен услышать «коллективный Запад»?
Путин пользуется тем, что ЕС отдает приоритет выгодным коммерческим отношениям с РФ, а США важно восстановить отношения с ЕС. И поэтому украинская проблема максимально вытесняется на обочину политических процессов. Но Путин сам поднял значимость Украины на общемировой уровень и поставил украинский вопрос во главу угла своей геополитики.
На IX Московской конференции по международной безопасности Путин говорит: «Россия никогда не забывает об ответственности, которую она несет за безопасность и процветание соседних стран, с которыми нас сближают неразрывные исторические, культурные, человеческие связи». Иными словами: не вмешивайтесь, это спор славян между собой, сами разберемся.
Судя по итогам Женевской встречи и подписания сделки между США и Германией по «Северному потоку-2», Путину удалось убедить своих конкурентов в монополии России на Украину. Мол, это наше культурно-историческое пространство, которое вам никогда не понять. А Украина – это инородный элемент, который не приживется в теле Европы.
И коллективному Западу нечего противопоставить этим цивилизационным аргументам России.
Послание к россиянам
Как ни странно, но собственному народу Путину вообще нечего сказать. Историческую часть послания они читать не будут. Месседж о едином народе напарывается на российскую пропаганду, успевшую переформатировать сознание своей аудитории.
Но возвращение любви россиян к украинцам необходимо. В путинском понимании единый народ – не аналог советского. Прохладное отношение главы РФ к восстановлению СССР связано с его избыточной интернациональностью. Украинцы могли бы усилить государствообразующий суперэтнос. А вот межнациональное объединение может «размыть этническое государствообразующее ядро». Видимо, речь идет в первую очередь о государствах Центральной Азии, где рождаемость существенно превышает российские показатели.
Что же в итоге? Программное послание Путина – это намек, что Россия уже не сосредотачивается, а готовится к финальному броску на Украину. Но ошибка России в попытке построить одновременно две цивилизационно несовместимые конструкции – аналога и Британского содружества, и Золотой Орды. Однако путинское мессианство не учитывает, что затраты на расширение империи (логистику, армию, бюрократию, содержание завоеванного населения) коснутся и собственных клептократических элит.
