ОТГ была создана на основе существовавшего с 2009 года Тюркского Совета, он же Совет сотрудничества тюркоязычных государств, в который входили Турция, Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан и Узбекистан, а также Туркменистан и Венгрия в качестве наблюдателей. Все они в таком же составе приняли новое название, поэтому, строго говоря, само появление бренда ОТГ сенсацией считать не стоит.
Куда интереснее в этом смысле утвержденный участниками ОТГ программный документ под названием «Тюркское видение 2040», содержащий в себе как ее цели и принципы, так и направления практического развития. И ему действительно есть смысл уделить внимание.
Прагматизм как идеология Тюркского мира
Содержание «Тюркского видения 2040», то есть программы развития ОТГ до 2040 года, можно разделить на два крупных блока — идеологический и практический. Начать, конечно, следует с первого, причем, можно сразу отметить, что многих противников или, как сейчас говорят, «хейтеров» ОТГ, он должен разочаровать. Ведь вопреки распространяемым ими мифам, связанным с жупелом пантюркизма, ничего, что можно было бы ожидать от его организационного и доктринального воплощения, там нет.
Документ не предполагает ни слияния существующих суверенных тюркских государств в «Великий Туран», ни тем более откола от других, нетюркских, государств территорий, населенных тюрками. К слову, это видно и из вызвавшей скандал карты Тюркского мира, подаренной Девлетом Бахчели Реджепу Тайипу Эрдогану, на которой политический статус соответствующих территорий, населенных преимущественно тюрками, был обозначен в соответствии с их принадлежностью тому или иному суверенному государству, включая Россию.
И это неудивительно — ведь «Тюркское видение 2040» ясно провозглашает, что члены ОТГ привержены «нормам и принципам международного права, включая суверенное равенство, территориальную целостность и незыблемость международно признанных границ и государств».
В целом для «Тюркского видения 2040» характерен прагматизм, а не идеализм, которым отличались проекты с приставкой «пан-» в прошлом веке — пангерманизм, панславизм и романтический пантюркизм в том числе. Все эти «пан-измы», отталкивались от идеализации какой-то общности народов, ее избранности и превосходства над другими, которые автоматически должны гарантировать ей успех. И ничем хорошим это, как известно, не закончилось ни для одной из империй, взявшей на вооружение соответствующий «пан-изм».
В сравнении с этим бросается в глаза принципиально иная логика «Тюркского видения 2040». В ней буквально дважды как некая данность констатируется, что сотрудничество членов ОТГ базируется на «общей истории, языке, культуре, традициях и ценностях тюркоязычных народов», которые не противопоставляются другим народам и их группам и не наделяются качествами уникальности и превосходства.
Скорее эта общность рассматривается как один из региональных элементов глобальной мозаики единого мирового сообщества, членам которого присущи универсальные устремления и ценности.
Так, в доктрине говорится: «...несмотря на уроки прошлого, мир между народами, безопасность и процветание по-прежнему находятся под угрозой. Нынешняя фаза глобализации с ее многочисленными неопределенностями подчеркнула необходимость сделать международную систему более эффективной, кооперативной и представительной, чтобы она могла справедливо удовлетворять потребности всех обществ во всем мире.
Международная система должна способствовать безопасности и благополучию всех стран, продолжая продвигать универсальные ценности. Региональные организации могут сыграть важную роль в поддержке столь необходимых глобальных усилий».
В этом смысле ОТГ выглядит не как новая автаркия, бросающая вызов мировому порядку, о чем мечтают Александр Дугин и его единомышленники, но как один из элементов последнего в ряду таких организаций, как Европейский Союз.
Неудивительно, что именно последний указан в «Тюркском видении 2040» как приоритетный партнер ОТГ среди других международных и региональных организаций. Доктрина призывает развивать «многоуровневое сотрудничество с европейскими институтами, включая Вышеградскую группу, обеспечивая согласованность между повестками дня Организации Тюркских Государств и видных международных организаций, включая ООН и ее фонды, и программ, а также 8 специализированных агентств и дочерних инициатив».
В другом месте содержится расширенный перечень таких региональных партнеров ОТГ: «Укрепление институциональных отношений с ООН и ее органами, Организацией исламского сотрудничества (ОИС), Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) и Совещанием по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), а также установление новых партнерских отношений с соответствующими региональными институтами, включая Европейский Cоюз (ЕС), Организацию Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС), Организацию Экономического Сотрудничества (ОЭС) и Вышеградскую группу».
В целом, анализируя практические цели и задачи ОТГ, складывается впечатление, что они в значительной степени идентичны целям Европейского Союза. С оговоркой, что до того момента, когда ЕС оказался под влиянием леворадикальных неомарксистских сил, начавших усиленно внедрять внутри него свою идеологию, подменяя изначальные цели союза и провоцируя внутри него новые линии раскола.
Впрочем, даже этой оговорки в «Тюркском видении 2040» не найти — документ минимально идеологичен, а к тому набору принципов и целей, что содержатся в нем, едва бы смогли придраться даже культур-марксистские фундаменталисты в Брюсселе. Последние разве что могли бы посетовать, что он не содержит в себе характерных пунктов «повесточки», но вряд ли могли бы придраться к чему-то, что он содержит — призывам к инклюзивному правлению, демократическому развитию, более активному привлечению женщин и молодежи к общественной жизни, возвышению человеческого достоинства, и т. д. и т. п.
В известном смысле создание такого «тюркского ЕС» в зачаточном виде можно рассматривать как следствие невозможности для его зачинщика и локомотива вступить в ЕС оригинальный. Ведь не секрет, что Турция под руководством ее нынешней правящей партии долго добивалась вступления в ЕС и в первое десятилетие нынешнего века немало преуспела в приведении своих правовых и институциональных реалий в соответствие с его требованиями.
Однако в итоге она столкнулась с тем, что для ряда членов ЕС с правом блокирующего голоса (а решение о приеме в него нового члена принимается единогласно) членство в нем Турции неприемлемо, что бы она ни делала — просто в силу религиозной принадлежности большинства ее народа. Поэтому теперь Турция, формально не отказываясь от желания вступить в ЕС, встала на другой путь — фактически внедряя у себя его достижения, подтягивать к ним другие, родственные страны, которым, как и ей, туда закрыт путь.
При этом показательно, что, в отличие от ЕС, который некоторые любящие порассуждать о светскости лидеры, не желая видеть в нем Турцию, называли «христианским клубом», ОТГ является религиозно нейтральной организацией. В нем уже состоит как наблюдатель христианская Венгрия, и о том, чтобы приобрести такой статус, сейчас думает руководство еще одной преимущественно христианской страны — Украины.
Впечатляющие планы
Однако большую часть «Тюркского видения 2040» составляют практические направления деятельности, согласованные участниками ОТГ. Они сформулированы исходя из общей цели — «индивидуально и коллективно соответствовать вызовам своего времени».
Конечно, это общие слова, в то время как для достижения столь амбициозных целей, сформулированных в доктрине, странам, многие из которых являются не самыми развитыми в мировом масштабе, нужно на что-то опереться. Очевидно, что для географического ядра стран ОТГ таким козырем является их местонахождение на пересечении основных мировых экономических центров и в ряде случаев — наличие востребованных мировыми экономическими державами природных ресурсов.
Немудрено, что список практических направлений сотрудничества участников ОТГ открывают транспорт и транзит. «Либерализация транспортных секторов государств-членов, включая транзитный проезд, для ускорения транспортных операций с минимальными логистическими затратами и устранения нефизических барьеров для эффективных, стабильных, быстрых и бесперебойных перевозок по Транскаспийскому международному центральному коридору Восток-Запад.
Использование существующих и перспективных региональных транспортных коридоров в общих интересах государств-членов и их интеграция в Транскаспийский международный центральный коридор Восток-Запад» — так в ряду прочих мер определяются приоритеты в этой сфере.
Следующее важное направление сотрудничества стран ОТГ — энергетика. «Налаживание стратегического партнерства между государствами-членами в области энергетики посредством координации политики. Сдвиг энергетического сотрудничества между государствами-членами от отношений исключительно поставщиков и потребителей к сотрудничеству на основе технологий, поддерживающих энергетическую безопасность и эффективность с упором на диверсификацию энергетики и чистую/зеленую энергия.
Создание эффективных трансграничных электрических подключений через интегрированную сетевую систему для удовлетворения растущего спроса на электроэнергию в государствах-членах» — говорится в доктрине. Помимо в целом амбициозного характера таких задач, нельзя не отметить и стремления вписать их в мировой тренд т. н. Green deal, продвигаемый американским и европейским истеблишментом.
Но помимо таких классических направлений, характерных для уже уходящей эпохи, немало внимания в «Тюркском видении 2040» уделяется передовым направлениям, характерным для наступающей эпохи постиндустриализма. Технологии, диджитализация, медиа, космос — члены ОТГ планируют сотрудничать во всех этих сферах. Очевидно, что базой для них может быть только человеческий капитал, поэтому доктрина предполагает комплекс мер по его преумножению и свободному обмену.
«Синхронизация учебных планов и систем оценок улучшения сотрудничества в области высшего образования между государствами-членами и поощрение сотрудничества в области признания дипломов и академических квалификаций в государствах-членах. Обеспечение мобильности студентов, исследователей и ученых с помощью совместных политики и инструментов, включая партнерские программы и конкурсы в различных областях науки. Разработка данных научных публикаций, доступных для ученых, исследователей и студентов, и создание общего международного индекса для научных журналов государств-членов» — эти меры фактически призваны создать единое образовательное и академическое пространство ОТГ.
Не менее впечатляют планы создания наднационального концептуального и информационного пространства ОТГ — от think-tank-ов (мозговых аналитических центров) до новых медиа. С этими планами очевидно связана тема, которая не вошла в текст «Тюркской доктрины 2040», но обсуждалась на встрече лидеров стран ОТГ — их лингвистического сближения.
Наконец, культурная интеграция. Показательно, что и в этой сфере авторы «Тюркского видения 2040» предлагают отталкиваться от экономически привлекательных направлений. К ним относятся и создание туристических маршрутов, включающих в себя культурные центры и памятники тюркского мира в разных странах, и проведение зрелищных мероприятий вроде Всемирных игр кочевников.
Впрочем, в том, что касается культурной интеграции даже не на уровне государств, а на уровне людей, далеко за примерами ходить не надо — она уже давно осуществляется турецким кинематографом, в том числе популярными турецкими сериалами, включая те, что продвигают привлекательные для зрителя исторические нарративы.
В общем, планы участников ОТГ впечатляют, если принять во внимание их географический и демографический потенциал. Оправдаются ли эти ожидания, зависит от того, насколько данные цели будут претворены в жизнь.
