В предыдущей статье о нейтралитете Турции в годы Второй мировой войны было сказано, что страна оставалась нейтральной, потому что, хотя она и вступила в военный союз с Великобританией и Францией в 1938 году и открыто сочувствовала им, ни Лондон, ни Париж не могли гарантировать ей помощь в случае неизбежного немецкого вторжения из Греции. Большинство турок хорошо помнили страдания, которые испытали все граждане Османской империи в результате бедствий Первой мировой войны, и они не хотели проходить через это снова, если интересы их страны не были напрямую затронуты.
До самого конца войны Турция оставалась в состоянии настороженного нейтралитета. Страна страдала от значительных экономических и финансовых трудностей из-за необходимости содержать очень большую армию на случай возможного нападения Германии, в то время когда большая часть ее импорта и экспорта была отрезана. Лишь очевидный крах Германии позволил западным союзникам наконец дать Турции гарантии, необходимые для вступления в войну.
Однако, как утверждал знаменитый американский историк-османист Стэнфорд Джей Шоу (1930-2006), нейтралитет Турции во время Второй мировой войны поставил ее в уникальное положение, когда она смогла оказать серьезную помощь евреям, которые подвергались преследованиям и истреблению во время Холокоста. Шоу изучал этот вопрос много лет, используя дипломатические документы, найденные в архивах Министерства иностранных дел Турции в Анкаре, а также в посольстве и Генеральном консульстве Турции в Париже, в дополнение к материалам из немецких архивов. Результаты своих исследований он изложил в книге «Турция и Холокост: роль Турции в спасении турецкого и европейского еврейства от нацистских преследований, 1933-1945» (Turkey and the Holocaust.Turkey’s Role in Rescuing Turkish and European Jewry from Nazi Persecution, 1933–1945).
Турция стала принимать бежавших от преследований немецких евреев задолго до начала Второй мировой войны. Интеллектуалы и профессионалы еврейского происхождения из Австрии и Германии прибывали в Турцию с 1933 года, то есть буквально с прихода к власти Гитлера. Однако с началом войны Турция стала оказывать помощь евреям уже далеко от своих границ.
По словам Шоу, Турция оказывала большую помощь европейским евреям двумя основными способами: во-первых, турецкие дипломаты выступали в их интересах в Берлине, а также в различных оккупированных нацистами странах, где она продолжала поддерживать дипломатическое представительство, а, во-вторых, Стамбул был местом, где активно работали Еврейское агентство и другие еврейские организации, созданные для помощи и спасения восточноевропейских евреев.
Прежде всего потому, что Турция была нейтральной, она смогла сохранить дипломатическое представительство в Германии так же, как и в других странах, оккупированных нацистами. Турецкие дипломаты и консулы использовали свое положение для вмешательства в защиту турецких евреев, проживающих в этих странах.
Наиболее доступная информация, на которую опирался Шоу, связана с Францией. Во Франции эта работа выполнялась посольством Турции в Париже, которое, конечно же, на самом деле находилось в Виши (резиденции коллаборационистского правительства Франции), а также турецкими консульствами в Париже и Марселе. Позднее, после немецкой оккупации большей части юга Франции в 1943 году, консульства переехали в Гренобль.
Турецкими дипломатами, которые прилагали наибольшие усилия по защите турецких евреев, при этом часто рискуя своими жизнями, были генеральные консулы в Париже Джевдет Дюльгер (1939-1942) и Фикрет Шефик Оздоганджи (1942-1945), а также вице-консул Намык Кемаль Йолга. Последний позже служил послом в Тегеране и Москве, а также стал генеральным секретарем дипломатической службы Турции. В Марселе, а позже в Гренобле, на протяжении всей войны находились генеральный консул Беди Арбель с 1940 по 1943 год, Мехмед Фуад Карим с июня 1943 по 1945 год, и вице-консул Недждет Кент. Эти дипломаты применяли все возможные средства, чтобы помочь турецким евреям во время войны.
Прежде всего они поддерживали их турецкое гражданство в актуальном состоянии, регистрируя их и сообщая властям, что эти люди являются гражданами Турции, всякий раз, когда это было необходимо, чтобы помочь им в борьбе против преследований со стороны нацистов и вишистов. Это было не так просто, как кажется. В начале войны во Франции проживало около десяти тысяч турецких евреев, и примерно столько же – в других частях Европы в это же время. Некоторые из них покинули Турцию задолго до 1921 года вместе с французской армией.
Шоу подчеркивает, что они ушли не потому, что были против турецкой Войны за независимость – большинство турецких евреев поддерживали целостность Турции, так же как они поддерживали целостность Османской империи против националистических восстаний девятнадцатого века. Они ушли, потому что боялись, что, несмотря на уход французского оккупационного контингента, турки не смогут выиграть войну как против британцев, так и против греков, и что в итоге большая часть Западной Турции будет оккупирована Грецией. Греки же печально прославились гонениями и убийствами евреев со времен греческой войны за независимость в начале девятнадцатого века.
Совсем незадолго до войны с Турцией в 1917 году греки сожгли еврейский квартал в Салониках, и когда город восстанавливался, они отказали евреям в праве на возвращение. Вместо этого их дома и земли были отданы греческим беженцам из Анатолии. Многие турецкие евреи не хотели иметь ничего общего с Грецией и поэтому отправились во Францию вместе с французской армией.
Другие турецкие евреи уехали во Францию в 1920-х годах, в первые годы существования Турецкой республики, когда проживание во Франции, казалось, обещало гораздо больше комфорта и благополучия. К 1940 году многие из этих турецких евреев породнились с французскими евреями, имели детей и даже внуков, которые были уже французскими гражданами, и на деле сами принимали французское гражданство.
Некоторые все же сохраняли свое турецкое гражданство, для чего им требовалось регистрироваться в турецких консульствах не реже одного раза в пять лет, но многие пренебрегали этим и в результате утратили свое турецкое гражданство в соответствии с турецким законом, принятым в 1935 году, который предусматривал, что турки, проживающие за рубежом, должны были регистрироваться либо же они теряли гражданство.
Большинство турецких евреев во Франции не уделяло внимания всей этой дипломатической бюрократии, потому что в любом случае им казалось, что гораздо лучше быть французским евреем, чем турецким евреем. Однако, когда пришли нацисты и начали преследовать французских евреев, и когда турецкие дипломаты начали вмешиваться, чтобы освободить турецких евреев от антиеврейских законов, эти евреи, утратившие турецкое гражданство, внезапно обнаружили, что быть турецким евреем намного лучше, чем французом.
Именно тогда турецкие консульства оказались завалены просьбами о восстановлении турецкого гражданства. Проблема заключалась в том, что на это требовалось время, поскольку каждое заявление нужно было направлять в Анкару. В ожидании ответа заявители, у которых не было турецких документов, вполне могли уже лишиться свободы, а то и жизни.
В ответ на эту ситуацию турецкие дипломаты делали две вещи. Иногда они предоставляли фальшивые документы. Они выдавали свидетельства о турецком гражданстве турецким евреям, которым грозила непосредственная опасность быть отправленными на принудительные работы или в концентрационный лагерь, или которым угрожали выселением из их домов, квартир или магазинов. Либо же они давали документы, в которых говорилось, что эти лица были «нерегулярными турецкими гражданами» (gayri muntazam vatandaş). Это означало, что их документы должна рассмотреть Анкара, но на этот период они должны считаться гражданами Турции, со всеми вытекающими гарантиями защиты.
Стэнфорд Шоу, изучивший досье всех этих людей, которые до сих пор хранятся в архивах генерального консульства Турции в Париже, отмечает, что «бумажная работа была колоссальной», а участвовавшие в ней турецкие дипломаты приложили огромные усилия, чтобы разобраться во всех этих делах и защитить тех евреев, которые нуждались в защите. Намык Йолга вспоминает, что, когда оккупационные власти начали преследовать евреев во Франции, очередь из турецких граждан заполнила все коридоры и лестницы в консульстве и тянулась далеко на улице. У некоторых просителей единственными документами, подтверждающими их турецкое гражданство, были чудом сохранившиеся квитанции об оплате налогов в османские времена.
Тем не менее, даже им выдавали «аттестации», специальные документы, в которых говорилось, что они обратились в консульство с просьбой урегулировать ситуацию с гражданством, и что их запросы рассматриваются Анкарой. Такие «аттестации» спасали людей от преследования.
Турецкие консулы иногда лично отправлялись в концентрационные лагеря или к поездам, доставляющим евреев в Освенцим и другие лагеря смерти, чтобы принести паспорта и другие документы, подтверждающие, что те были турецкими гражданами, для их освобождения. Посол Недждет Кент, тогдашний вице-консул в Марселе, рассказывает, как он вмешался, чтобы спасти 80 турецких евреев, которых погрузили в вагоны для скота, чтобы отправить на восток. По его словам, после того как немецкий офицер отказался освобождать людей («они евреи, а не турки»), дипломат запрыгнул в вагон и отказался выходить. Поезд тронулся, и Кент сошел лишь на следующей станции, когда немецкие офицеры, перепуганные из-за возможного дипломатического скандала, отпустили всех граждан Турции.
«Я никогда не забуду то, что последовало. Спасенные люди обнимали нас и жали нам руки с выражением благодарности в глазах... Я редко в жизни испытывал то внутреннее спокойствие, которое чувствовал, когда ложился в постель под утро того дня. На протяжении многих лет я время от времени получал письма от многих моих попутчиков во время короткой поездки на поезде в тот день. Сегодня кто знает, сколько из них еще здоровы и сколько нас покинули. Я вспоминаю всех с любовью, даже тех, кто меня уже не помнит», – говорит Недждет Кент.
Турецкие консулы также постоянно обращались к немецким и французским властям с просьбой освободить турецких евреев от антиеврейских законов, введенных немецкими оккупационными властями и режимом Виши. Примечательно, что турецкие требования об освобождении всегда основывались на одном и том же принципе, который звучал снова и снова – Турция отстаивает равенство всех граждан, независимо от их национального и религиозного происхождения.
Шоу цитирует текст одного из таких требований в 1940 году: «Генеральный консул Турции в Париже, основываясь на том факте, что Конституционный закон Турции не делает различий между гражданами, независимо от религии, к которой они принадлежат, имеет честь просить посольство Германии дать инструкции компетентному отделу о том, что решение, которое начало затрагивать некоторых торговцев с турецким гражданством, в связи с постановлением от 18 октября 1940 года, должно быть пересмотрено».
Немцы принимали в целом аргументы Турции, например, вот такой был их ответ: «Несмотря на общие правила… посольство Германии готово поддержать индивидуальные просьбы генерального консульства Турции об освобождении евреев, если они имеют турецкое гражданство».
Коллаборационистский французский режим Виши был не столь сговорчив и настаивал на том, что еврей был евреем независимо от его гражданства.
Посольство США в Виши советовало американским гражданам во Франции принять этот аргумент на том основании, что он не дискриминирует евреев, но Турция категорически отказалась согласиться, обосновывая это тем, что такая позиция нарушает договоры, подписанные между Турцией и Францией, согласно которым граждане Турции должны были пользоваться теми же гражданскими правами во Франции, что и французские граждане в Турции.
Турецкие дипломаты во Франции также тратили много времени на организацию поездов для доставки турецких евреев обратно в Турцию. Это фактически поощрялось правительством Виши и властями в оккупированной немцами Франции как единственный способ убедиться, что турецкие евреи не будут подвергаться антиеврейским законам, применяемым к французским евреям, потому что нацисты все больше становились недовольны исключениями.
В конечном итоге турецкие дипломаты смогли организовать около четырех караванов поездов в 1943 году и еще восемь караванов в 1944 году, которые в общей сложности перевезли около 2000 евреев обратно в Турцию. Другим турецким евреям во Франции помогли бежать через Пиренеи в Испанию, где они нашли убежище, или через Средиземное море в Северную Африку, где их интернировали, но не преследовали.
Шоу утверждает, что в 1944 году, когда правительство Виши, которое временами было даже более антисемитским, чем нацисты, оккупировавшие Париж и остальную часть Франции, подумывало о депортации всех 10 000 евреев, проживающих на его территории, министр иностранных дел Турции Нуман Менеменсиоглу вмешался, заявив, что такой акт будет считаться недружественным в Анкаре и вызовет серьезный дипломатический инцидент. Именно он убедил Виши отказаться от плана и спас этих евреев от почти верной смерти.
Что касается Еврейского агентства, которое помогало восточноевропейским евреям спастись от преследований в таких странах, как Литва, Польша, Чехословакия, Румыния, Венгрия, Югославия и Болгария, то с самого начала войны оно работало в Тепебаши в Стамбуле под руководством Хаима Барласа, одного из ведущих официальных лиц агентства. Кроме того, другие еврейские организации в Палестине также присылали своих представителей, которые открыли свой магазин в Стамбуле. Многие были посланы кибуцами, которые хотели спасти своих членов, подвергавшихся растущим преследованиям. Стамбул был по сути еврейским хабом для изучения информации о состоянии еврейства в Европе.
Турецкая почта доставляла письма в эти страны и получала ответы. Отсюда отправляли посылки с одеждой и едой, чтобы помочь, когда это было необходимо. В рамках всей этой деятельности Министерство финансов Турции давало еврейским организациям твердую валюту, необходимую для покрытия их расходов. Они организовывали караваны поездов и пароходов, чтобы увезти как можно больше беженцев. В этом им яростно противостояли британцы, которые справедливо опасались, что большинство беженцев уйдут в Палестину.
Отдельно можно было остановиться на роли Турции в помощи евреям в Греции во время войны. Так же, как это было в районах Южной Франции, оккупированных итальянцами, в Греции, покуда она находилась под итальянской оккупацией в начале войны, греческие евреи находились в относительной безопасности. Даже после того, как немецкие войска вошли в Грецию, чтобы помочь итальянцам, итальянские войска защищали греческих евреев от немцев. И только после того, как Италия вышла из войны и летом 1943 года контроль перешел к немцам, евреи стали подвергаться растущим преследованиям и отправке в Освенцим.
Положение евреев в Греции было хуже, чем где-либо еще в Европе. Турецкие консулы в Греции, а также на Родосе (он тогда находился в составе Италии) оказывали ту же помощь, что и турецкие консулы во Франции. Они также организовали караваны для перевозки евреев в безопасное место в Турции и пытались защитить евреев.
Наиболее ярким примером этого является деятельность консула Селахаттина Улькюмена на Родосе, который убедил нацистов пощадить всех турецких евреев на острове, а также их родственников и друзей, и который в результате был заключен нацистами в тюрьму, после того как его консульство было разбомблено немцами, а его беременная жена убита. Улькюмен был признан в Израиле одним из Праведников народов мира, а в 1990 году в его честь в Израиле была выпущена марка.
Вообще турецкая погранстража обычно разрешала евреям переходить границу пешком или переплывать через Марицу, чтобы попасть в Турцию, хотя у большинства из них не было документов. Для этих беженцев были разбиты лагеря недалеко от Эдирне, и в конечном итоге им было разрешено перебраться в Стамбул.
Таким образом, резюмирует Шоу, несмотря на постоянное давление со стороны нацистов, которые хотели, чтобы Турция вернула всех евреев, которые бежали туда, и со стороны британцев, которые хотели, чтобы Турция отказывала в приеме беженцам или возвращала их, если они уже прибыли в страну, чтобы они ни в коем случае не попали в Палестину, Анкара продолжала помогать европейскому еврейству бежать от Холокоста и прочих ужасов мировой войны.
Спасение европейских евреев совершенно очевидно не было в числе причин турецкого нейтралитета. Разумеется, в то время как нацисты истребили шесть миллионов евреев, спасение примерно трех тысяч турецких евреев из Франции и даже примерно 100 тысяч евреев из Восточной Европы кажется относительно незначительным числом. Но для людей, которые были все же спасены, их родственников и друзей, это важнейший подвиг Турецкой республики.
