Первый камень
Практически сразу же после аннексии Крыма, 26 апреля 2014 года, Северо-Крымский канал, на 80% обеспечивавший полуостров пресной водой, был заблокирован дамбой со стороны Херсонской области. Первый «камень с неба» прилетел незамедлительно.
Однако на фоне эйфории жители полуострова не сразу оценили последствия такого камнепада. Водохранилища Крыма еще были полны водой, и обыватели, «угнетаемые» долгие годы украинской властью, в круглосуточном режиме начали испытывать неудобства только через полгода, когда на фоне сорванного курортного сезона и засушливого лета начались перебои с водой. Неудобства сменились катастрофой к 2020 году.
Крымские аграрии ощутили последствия оккупации уже в первый сельхозсезон. Дело в том, что бывшее сельское хозяйство Крыма, когда оно еще существовало, было полностью построено на основе орошаемого земледелия. Это означало, что оно на 100% зависело от воды, поставляемой через Северо-Крымский канал. Именно вода, а точнее, ее отсутствие послужило причиной решения о передаче полуострова УССР. Украина за свои деньги построила канал, а широко распространенный в РФ миф о всесоюзной стройке является ложью.
Что-нибудь выращивать в Крыму до эры воды из Днепра было крайне проблематично. Степной Крым представлял собой засушливую территорию, основными почвами которой были солончаки. Те 20% подземных вод, которые имеются на полуострове, можно было использовать лишь в бытовых целях, например, как питьевую воду. Откачка вод из подземных горизонтов для сельскохозяйственных нужд могла привести только к засолению почв и ускорению экологической катастрофы.
За семь лет надежды на то, что Украина «одумается», практически растаяли, а твердая позиция Киева не поддаваться на шантаж не оставляет шансов оккупационным властям на решение этой проблемы за счет Украины. Тем временем эта проблема неумолимо перерастает в катастрофу.
Водохранилища в Крыму в силу климатических особенностей не могут наполняться водой естественным способом. Полуостров исторически является засушливой зоной, коренные жители которой умели жить и развивать сельское хозяйство для своих нужд в таких условиях, но для промышленного, курортного и военного развития требовалось глобальное решение этой проблемы. Днепровская вода дала новый толчок в развитии полуострова. Это в буквальном смысла артерия жизни для него.
Крымский мечтатель
Примечательно, что еще в 2016 году спикер незаконного «парламента» Крыма Владимир Константинов заявлял, что вода из Украины Крыму не нужна и даже представляет опасность, так как, по его мнению, украинские власти могут отравить воду. В связи с этим умозаключением он поручил профильным министерствам разработать концепцию снабжения водой полуострова.
Надо сказать, что этой позиции Константинов придерживался и в 2020 году, убеждая всех в том, что местные власти при поддержке федеральных справятся с этой проблемой, и вода из Украины по-прежнему в Крыму не нужна. Казалось бы, есть концепция, есть приказы, есть поддержка властей, но все как-то затруднительно. Воды нет, и даже не предвидится.
Цена воды
На сегодняшний день Северо-Крымский канал перекрыт временной дамбой, а в 16 километрах от нее, недалеко от линии разграничения с аннексированной территорией, строится новая бетонная дамба, и после ввода ее в эксплуатацию этот отрезок канала будет заполнен водой, что очень важно для фермеров Херсонской области. Для оккупированного же полуострова всё останется по-прежнему.
Такая ситуация, вопреки мнению крымчан, сложилась вовсе не из-за желания украинской власти насолить им в прямом и переносном смысле, а исключительно по объективным экономическим и политическим причинам.
Подача воды – дело дорогое, поэтому возникает вопрос – с кем должны решаться финансовые моменты. С кем руководство канала должно подписать договор на поставку воды? С оккупационными властями? Это противозаконно и уголовно наказуемо. Это даже не рассматривается как вариант, а других способов нет. За свой счет поставлять воду для агрессора, в том числе и на его военные базы, незаконно находящиеся на полуострове?
Это совсем попахивает абсурдом. С так называемыми властями Крыма, которые не признаны не только Украиной, но и мировым сообществом, никто вступать в деловые отношения не будет.
Таким образом, все громкие заявления и обвинения РФ делаются исключительно для своего внутреннего потребителя. Сложно представить себе, что руководство России не понимает этих очевидных вещей.
Маловероятным представляется и тот факт, что эту проблему не учитывали при аннексии Крыма в 2014 году. Другое дело, что в планы РФ входила оккупация всего юго-востока Украины с Херсонской областью в том числе, и тогда эта проблема отпала бы сама собой. Но, как говорится, что-то пошло не так, а точнее, украинцы дали отпор и дальнейшее распространение по стране российских «братских» щупальцев удалось предотвратить.
Любые телодвижения и инициативы СК РФ в этой связи – это изначально мертворожденные заявления. Ответственность за катастрофическую ситуацию с водой и в недалекой перспективе гибель сельского хозяйства как отрасли Крыма лежит исключительно на Российской Федерации как стране-оккупанте, согласно международному законодательству, подписантом которого является в том числе и Москва. А гибель сельского хозяйства на полуострове – это лишь вопрос времени.
Нужно понимать, что канал – это сложная система. У нее не существует волшебного вентиля, который нужно повернуть – и в Крым хлынет вода, моментально оживит высохшую землю многострадального полуострова. На сегодня, чтобы подать воду дальше по каналу, необходимо провести ряд работ по очистке, ремонту и замене оборудования для подачи воды. И даже если предположить, что все это сделано и вода пошла, то для восстановления почв до уровня 2014 года пройдет не меньше шести лет, при условии бесперебойной подачи воды.
Искали воду – уничтожили море
Катастрофа с водой на полуострове толкает Россию на абсурдные попытки искать альтернативные источники ее получения, такие как неконтролируемая откачка подземных источников, упомянутая выше, исследования горизонтов пресной воды в Азовском море или подача воды по системе акведуков по Крымскому мосту из Краснодарского края. Эти инициативы поражают, с одной стороны, своим размахом и бредовостью, а с другой, вызывают опасения как угрожающие своими последствиями не только для полуострова, но и для других регионов.
Проекты РФ в Азовском море также являются своего рода экологической миной замедленного действия. Во-первых, строительство Крымского моста уже нарушило водообмен между Черным и Азовским морями, вследствие чего качество азовской воды ухудшилось, а ведь это место обитания краснокнижных живых организмов. Если же к этому добавится разработка горизонтов пресной воды, Азовское море окажется в бедственном положении.
Пресная вода в этих горизонтах есть, но непонятно на какой глубине. Насколько экономически выгодно ее оттуда добывать? Скважины для больших глубин – удовольствие дорогое и технически сложное. Насколько горные породы позволят оборудовать скважину для подъема воды? Какова минерализация этой воды? Не забываем, что для этих территорий характерна высокая минерализация, что делает ее негодной не только для питья, но и для технического употребления.
Хорошо, эти проблемы решили, но как эту воду стабильно доставлять потребителю? Максимальная глубина скважины и сильный юго-восточный шторм оказывают существенное воздействие на дно и трубопровод, и поставки воды снова будут под угрозой. То есть в дополнение к реальной перспективе экологической катастрофы российские власти предлагают в довесок еще и техногенную.
Некоторый оптимизм вселяет то, что реально никто ничего добывать не будет, а подобные заявления служат всего лишь заполнением пустоты в данном вопросе на время поиска реальных путей решения этой проблемы. Ну и заодно, если не найдем воду, то может хоть что-нибудь найдем, например, углеводороды, тем более что для строительства моста в любом случае проводили геофизическую разведку.
Действия РФ в акватории Азовского моря все больше напоминают варварское нашествие. Само строительство моста уже оказало серьезное воздействие на биоценозы Азова. Из практики известно, что их восстановление занимает много времени. Сколько – сказать сложно, эти данные не обнародуются. Сейчас там работает Морской биологический институт РАН, который перенесли из Мурманска. Безусловно, течения, потоки наносов, абразивные и аккумулятивные участки претерпели изменения, и, учитывая изменения климата, можно с уверенностью предположить, что явно не в лучшую сторону.
Как результат всего этого – самое биопродуктивное море в мире теряет свои позиции. Так кто виноват в экоциде Крыма и Азова? Вопрос, конечно же, риторический.
Особенно утопической выглядит идея подачи воды по системам акведуков из Кубани. Хотелось бы заметить, что переизбытка воды в Краснодарском крае нет. Реки Дон и Кубань работают «на износ», и сам регион – предполагаемый донор, испытывает ее нехватку.
Как и в случае подземных горизонтов, проекты уровня «повернем реки вспять» в ХХI веке не работают, поэтому подобные инициативы рассчитаны большей частью на простое «надо же что-то делать!».
Параллельно периодически в информационное пространство Украины «вбрасываются» идеи о том, что если Крым – это Украина, то там живут украинские люди и Украина обязана дать им воду. Таким образом изучается отношение к проблеме в украинском обществе. Как правило, это озвучивается каким-нибудь политиком из пророссийских партий, подхватывается обсуждением в социальных сетях, но также быстро и сворачивается, разбиваясь о четкие заявления украинских властей, которые неизменны с 2014 года: вода в Крым пойдет одновременно с возвратом контроля над полуостровом, и никак не раньше.
Подводя итоги, можно заметить, что ситуация с водой в оккупированном Крыму будет только усугубляться, разве что Россия решит пойти ва-банк и начнет широкомасштабную войну с Украиной. В таком случае что-то прогнозировать нет смысла, так как «клиент непредсказуем». Если же этого не произойдет, а так, скорее всего, и будет, то мы боимся, что для крымчан у нас плохие новости.
